Алексей Суслов - Морг

Маленькие груди торчали смешно и озорно, хотя чего здесь смешного. Только начинавшиеся расти волосы на лобке темнели как овражьи поросли. Утопленница, разбившая череп, излучала некоторую раздражительность.

В комнатушке с дневным светом Стас разделся, облился водой для бодрости и одевшись в резиновый комбинезон, принялся за дело.

Едва он взял скальпель, начались невероятно ясные голоса в голове. Раз, другой его черепную коробку взламывали с мастерством искусного медвежатника. Стас положил скальпель, обхватил голову руками.

- Ху, ху, - неслось в мозгу свирелью. - Ху, ху.

Стас открыл девочке глаза. Они были чем-то привлекательны: зрачки отливали тусклым светом как от луны.

- Ста-нис-ла-в, хва-ти-т, - голоса в голове продолжали рушить мозг.

Парень подошёл к полке с химическими банками, где лежал мобильник, взглянул: никто не звонил. Часы на стене показывали 11.57. Пора за работу! Он снова вернулся к девочке, разрезал брюшину и стал ковыряться с дотошностью полицейского ищейки.

И вот от стены словно отвалилась дверца, в комнату посыпались человеческие головы - зелёные, оранжевые, синие. Одна из детских голов скатилась к стасовым ногам, опалила драконьим огнём. В воздухе запахло карбитом.

После этого в большой комнате открылись два холодильника, голые трупы повыкатывались, стали приподнимать головы, но на них была такая тяжесть, что вой и визг заполнил комнатку.

Стас обалдевал от всего происходящего. Штанины - жёсткие ткани бронебойной толщины - обагрились кровью. И девочка принялась открывать и закрывать глаза, приподнимать голову, и волосы её шевелились как лапы лангуста. Она кричала: уа, уа, давилась звуками, давилась своей смертью. Стас отошёл в сторону, но ему желалось закрыть этот маленький рот, он матерился, стучал об стену, сходил с ума.

- Да что вы тут устроили, черти?! - громом грянул Стас.

Пришла Олеся в сиреневом топике и черной изящной юбке. Они обменялись красноречивыми взглядами.

- Тебя вампир укусил? - засмеялась Олеся.

Стас откровенно боялся свихнуться. Катящиеся головы, словно началась Французская революция, покойники в вальсе на лежаках, а тут ещё и подруга нарисовалась в ненужный момент. Он боялся всего в этот самый момент.

- Поработай денёк, по-другому запоёшь.

Олеся взяла его за руку. Пульсация крови у парня была запредельной.

- Пошли от сюда, - сказала она.

Стас покачал головой в знак неповиновения. Странный он какой-то стал.

- Видишь что-нибудь?

- А что именно?

- Ну тени какие, необычности всякие...

Девушка зажала нос.

- Воняет только.

Стас подошёл к трупу утопленницы. Все внутренности без патологий и негативного влияния. Но запах! Запах удушал: воняло тухлятиной столь нестерпимой, что тянуло рвать во всё горло.

- Ты тоже слышишь? - спросил проникновенно Стас.

Девушка отрицательно покачала головой.

- Призраки вроде, - ещё проникновеннее сказал патологоанатом.

И вдруг они услышали, как дверь комнаты для вскрытия закрылась снаружи. Ужас начинался.

Фрагмент третий

В мае 1999 года Стас едва не попал в вечность. Как-то бродя по пустырям ночного Владивостока, он набрёл на целую антикварную свалку: здесь были старая мебель, посуда и книги. Он потерял чувство реальности, погрузившись в мир раритета, считающегося у людей дерьмом. Лазая с палкой по чащобам древностей, Стас раза два прикусывал язык до крови. У него была эйфория.

Набравшись забавных вещичек, собранных в обильный рюкзак, Стас было двинулся восвояси, домой, но тут его окружила стая собак с оскаленными пастями, истекающими зловонной слюной. У псов были глаза цвета кровавой луны. Стас вернулся в реальность.

Псы, отвратительные шакалы пустырей, пружинисто двигались, сокращая расстояние. Их жертва была прекрасно сложена, значит пир выйдет на славу. Их так манил затравленный взгляд человека, попавшего в смертельную опасность. Эти бешеные собаки были столько раз унижены человеком, столько раз покалечены дворниками и бомжами, что месть стала смыслом их существования.

Они двинулись вперёд, разрывая землю задними лапами. Стас за свои двадцать лет впервые находился в безвыходной ситуации. Где-то поблизости говорили люди, и он слегка успокоился. Голоса исчезли, и вернулась снова истребляющая сердце опасность.

Штук семь псов кинулись на него. Мясо человека было столь вкусным, --">