Евгений Игоревич Токтаев , Андрей Александрович Шитяков - Ар Мегиддо. Роман-трилогия

«Пирр»^[4], прилипшим едва ли не крепче первого, выгорела и побледнела. Теперь он обликом весьма походил на царя Александра. К тому же возрастом почти ровесник, всего на год старше.

Теримах родился в горах Орестиды, на западе Македонии, третьим из сыновей пастуха. Рос парнем крепким, здоровым. К шестнадцати годам, когда помер отец, овцы Теримаху совершенно опостылели. Наследство ожидалось совсем небольшим: старшие братья намекнули, что рыжий, который, как девке подол задрать, так первый, а как работать, так завсегда последний, хер без масла получит, а не равную долю в отцовом имуществе. Пирр махнул рукой, да и поступил в царёво войско.

Начал службу совсем недалеко от родного дома, в гарнизоне одной из крепостей, что царь Филипп во множестве построил по иллирийской границе. В схватках с эордеями парень проявил себя с хорошей стороны. Отличили отцы-командиры его хваткость, сноровку, и перевели из «пеших друзей», что на поле фалангой бьются, в щитоносцы. Здесь народ подобрался опытный, храбрый, со всяким оружием искусный. Считался такой перевод повышением, многие хотели его заслужить. Если «пешие друзья», педзетайры, набирались из одной области и служили там рука об руку вчерашние односельчане, то в хилиархиях гипаспистов у одного костра иной раз собирались уроженцы всех пяти окраин Македонии.

Именно окраин — воины, набранные в Эмафии, Внутренней Македонии, остались дома, когда царь Александр, сын Филиппа повёл союзное войско эллинов и македонян в великий поход на восток. Тысячи стадий протопал Теримах, не одна пара тяжёлых сандалий-эндромид до дыр сносилась. Сражался при Гранике, штурмовал Милет, одним из первых в ночном бою ворвался в пролом, пробитый в стенах Галикарнаса. Потом долгий марш через Лидию, Фригию, Каппадокию. Стычки с горными племенами в узкой длинной кишке Киликийских врат, прохода через Таврский хребет. А затем Исс…

Здесь Александра встретило вдвое превосходящее числом войско персов, которое вёл лично царь царей. Сын Филиппа давно жаждал встречи с Дарием и, заражая македонян отвагой, повёл войско в бой прямо через реку Пинар, разделявшую македонян и персов. Как и при Гранике, первом сражении похода, презрев крутые берега и вязкую илистую почву, тяжёлая конница «друзей» ударила по левому крылу персов. Александр рвался к центру строя противника, где маячила золотая колесница Дария. Гетайры, выбравшись из болота, на твёрдой почве разогнались неудержимо, да так, что оторвались от фаланги. Щитоносцы, которые в сражениях неизменно заполняли разрыв, на сей раз за всадниками не поспевали. И тогда в образовавшуюся брешь ворвались эллинские наёмники Дария, которых вёл Тимонд, сын Ментора.

Ох, хлебнул тогда Теримах лиха! Никто за всё время похода ещё не пролил столько македонской крови, сколько эти эллины. Гипасписты и педзетайры, правое крыло которых так же попало под удар, не дрогнули, продержались, пока Александр не пришёл на выручку. Бой здесь определил исход сражения. Эллины полегли во множестве, а персы побежали. Правое их крыло, узнав о разгроме левого, тоже обратилось в бегство. Македоняне преследовали бегущих по пятам десятки стадий. Началось избиение…

Разгром персов при Иссе распахнул перед Александром ворота в Сирию. В руки сына Филиппа попал огромный обоз, а с ним вся семья царя царей, его мать, супруга и дети. Вскоре авангард под командованием Пармениона без боя взял Дамаск. Финикийские города, Арад, Библ и Сидон встретили македонян с распростёртыми объятиями. Всё они двадцать лет назад, подстрекаемые Сидоном, восстали против персов, но были разгромлены, разорены и унижены, потому теперь горячо приветствовали Александра, как освободителя.

Иначе дело обстояло с Тиром. Этот город не поддержал восставших, не пострадал от гнева Артаксеркса Оха и быстро возвысился на беде родичей. Нынешний царь Тира, Адземилькар, подчинялся Дарию, исправно снабжал его флотом, который немало вреда причинил македонянам и союзным им эллинам в Эгеиде. Однако сейчас тирийцы оказались в весьма сложном положении. Сдаться Александру, призвав на свою голову возмездие царя царей в будущем (когда тот, способный собрать неисчислимые полчища в глубине Азии, без сомнения, разобьёт македонского выскочку)? Или сохранить верность Ахеменидам, испив полной чашей гнев Македонянина? Тирийцы метались между двух огней, а Александр приближался.

Сорокатысячное войско македонян и эллинов подошло к --">