Игорь Николаевич Юдин - Приговор

Гарнизона. Его китель, со знаками различия майора висел на стуле. В углу комнаты – прижавшись, друг к другу, сидели две девушки – прижимая к груди остатки разорванной одежды. На вошедших спецназовцев – они не обратили никакого внимания, видимо посчитав их за представителей данного воинства.

Макс снова прижал палец к губам и покачал им в воздухе. После того как испуганные девушки согласно кивнули головой – что поняли. Спецназовцы начали одного за другим, как в тире – расстреливать находившихся в помещении, за исключением майора.

Подойдя к безмятежно дремлющему командующему Гарнизона, Макс с силой похлопал его по щекам. Ошеломлённый от подобного будильника, офицер моментально открыл глаза и ошарашенно уставился на Макса.

– Ты что! – Истошно заорал он, водя непонимающим бараньим взглядом по сторонам.

– Вставай, власть сменилась! – Сказал ему Макс, для пущей убедительности подтверждая свои слова ударом в челюсть.

– Ты что! – Заорал повторно тот, пытаясь вскочить с кровати.

Наконец ему это удалось, сев на кровать – он начал испуганно озираться по сторонам. Когда его взгляд упёрся в разбросанные неподвижные тела своих гвардейцев, он всё понял. Посмотрев растерянно на стоящих вокруг спецназовцев, он, заикаясь – процедил:

– И чт.. о?! – Других слов у него уже видимо не было.

Макс, достав карту посёлка и его окрестностей – ткнул в неё пальцем.

– Покажи, где расположена миномётная батарея и будешь жить, я обещаю!

Посмотрев налитыми кровью глазами на Макса – тот процедил:

– Пошёл ты, "Москаль" – нахер!

– Вот это видал – он показал дулю. Судя по всему – офицер был заядлым националистом и уже вполне пришёл в себя. Посмотрев на него – Макс, вытащил нож.

– Как знаешь!

– Нацистская морда... Второй раз предлагать не буду!

Закрыв глаза, офицер застыл неподвижно – как памятник самому себе. По всему было видно – что он не из робкого десятка.

– Я знаю, прозвучал женский голос – поднявшись на ноги, одна из девушек смотрела на Макса.

– Для этого, эта мразь, тебе не нужна – произнесла она с расстановкой, подходя к Максу и хватаясь за нож в его руке. Она перевела взгляд на сидевшего истуканом бандеровца. Растерявшись Макс, отдал ей финку.

Подойдя к вновь прозревшему, от услышанного– националисту. Девушка, не раздумывая нанесла удар, за ним ещё один и ещё – пока опешившие от происходящего спецназовцы не вырвали её у неё. Опустившись на пол, девушка обхватила голову руками и зашлась в истерике.

Уничтожить батарею тихо не удалось, группу Макса обнаружили, и теперь она с боем пыталась вырваться из посёлка. Прорываясь к его окраине, Макс потерял уже одного человека – ещё один был серьёзно ранен. Разбуженные стрельбой, бандеровцы вылазили изо всех щелей и тут же палили во все стороны, если им что-то, где-то – показалось подозрительным. Через некоторое время стрельба звучала повсюду, наверно они думали – что в посёлок ворвался целый батальон ополченцев. Именно эта неразбериха, позволила группе спецназовцев добраться до самого последнего дома – на его окраине. Но здесь их практически блокировали.

Забаррикадировавшись в нём, спецназовцы заняли круговую оборону. Даже освобождённые и увязавшиеся вслед за ними девушки – взяли в руки оружие. Понимая, что с подходом дополнительных сил – ловушка захлопнется полностью. Макс приказал всей группе прорываться к лесу, оставшись с раненным в ногу Лёхой – прикрывать их отход. Уйти с ним они всё равно бы не смогли – а бросить его он просто не мог. Через полтора часа.

Он помирал, он это прекрасно понимал. Пуля угодила в бок и по всему – видимо туда, откуда её при этой жизни уже бесполезно извлекать – прямо в печень. Кровь хлестала через зажатую пальцами маленькую пробоину, нескончаемой тёмно-багровой струёй. Сомнений уже не было.

– Сколько ему осталось при таком неприятном раскладе?!

– Пятнадцать, максимум 20 минут! – Макс поморщившись, усмехнулся. Он лежал, прижавшись спиной к стене у окна, положив снайперскую винтовку на колено и нацелив её на проём двери.

– Ничего! – Подумал он.

– Первый, кто засунет сюда свою глупую голову – получит своё напоследок. Он бросил искоса взгляд на безжизненное тело напарника, Леха, безусловно – был мёртв. Этот день, по-видимому – оказался самым неудачным в их жизни и как не прискорбно, судя по всему последним.

К его удивлению, его почему-то это совсем уже не пугало – всё, --">