Иван Владимирович Булавин - Морт. Охота на колдуна

Морту показалось, что он услышал где-то тихий смешок.

— Бери оружие и нападай, — всё тем же тоном продолжил Шамаэль, — ты ведь здесь за этим, так не останавливайся, ты смел, никто прежде не пытался сбросить меня с вершины, ты будешь первым и, наверное, последним.

Морт несколько растерялся, ведь оружия у него не было, только руки. Но это его уже не волновало. Он добился своего, враг здесь, он не бежит, никуда не прячется, нужно только убить его, это можно сделать и голыми руками.

Он ринулся вперёд, пытаясь схватить врага, но тот оказался быстрее. Ускользнув в сторону, он соскочил со ступеней и начал разматывать цепь. В глазах его появилось торжество.

Первый удар шипастого шара пришёлся в пустоту, охотник ушёл кувырком и встал уже за спиной у противника. Но тот снова увернулся от удара, отскочив назад, он снова махнул цепью, теперь уже на уровне пояса, увернуться не получалось, он только прикрылся рукой, не позволив цепи обвить его, шипастый шар ударил в бок, шипы вонзились в его тело, брызнула кровь, а от боли он сложился пополам. Тут же распрямившись, он попытался ухватить цепь, чтобы обезоружить противника, но не успел, цепь вернулась к хозяину, который снова намотал её на предплечье.

Теперь он решил испытать другой путь, сняв с широкого кожаного пояса диск из серебристого металла, он каким-то неуловимым движением метнул его вперёд. Полёт диска был почти не виден, но ловкость Морта и тут сослужила ему добрую службу, он смог сместиться вправо, смертоносный металл пролетел мимо и ударил в каменные ступени, высекая тучу искр. Охотник был уверен, что, попади этот диск в его тело, разрезал бы пополам и полетел дальше, даже не заметив препятствия. Шамаэль снова усмехнулся и снял второй диск, Морт был готов, но и противник его придумал новую подлость. В этот раз диск был пущен с упреждением, он знал, где тело охотника окажется через мгновение. Блестящая полоса пронеслась по воздуху, Морт, откатившись в сторону, схватился за второй бок, который пересекала резаная рана, длиной в пядь. Кровь хлынула ручьём, пропитывая штаны, ещё немного, и он ослабеет, тогда отражать атаки врага будет уже труднее, пусть даже у него и не осталось больше этих дисков.

Следующие два выпада цепи, пришлись в пустоту, но с каждым резким движением кровь из его ран текла всё сильнее, а боль становилась невыносимой. Откуда-то стал подбираться страх, чувство, которого он никогда не испытывал. Уверенность в своих силах убывала с каждой каплей крови, покрывавшей каменный пол.

После очередного броска ему удалось ухватить цепь и дернуть на себя, Шамаэль резко метнулся вперёд, нанося в прыжке удар локтем. Удар был чувствительным, у Морта потемнело в глазах, но цепь он не выпустил, они сцепились, сила на силу, некоторое время оба пытались побороть друг друга, отчаянно напрягая жилы, но никто не мог взять верх. Наконец, Морт боднул противника головой в переносицу, тот отскочил назад, из ноздрей хлынула кровь, но на его боеспособности это не сказалось, нырнув вниз, он сбил охотника с ног подсечкой, после чего сильным ударом ноги приложил по ране на левом боку.

Взвыв от боли, Морт откатился в сторону. Дыхание сбилось, из груди вырывались хрипы, он приподнялся на четвереньки и смотрел, как торжествующий противник снова раскручивает цепь. Отчаяние придало ему сил, он вскочил на ноги, увернулся от следующего броска и достал врага ударом кулака, а потом добавил ногой в грудь.

Шамаэль отлетел назад, не устояв на ногах, лицо его перекосилось от боли, но он взял себя в руки и снова пошёл в атаку. Бросок отнял у Морта последние силы, он теперь уже не атаковал, только отступал назад, стараясь не попасть под удары. Противник его рычал сквозь зубы, глаза его горели, а руки двигались всё быстрее.

Очередной удар охотник всё-таки прозевал, шар прилетел в левое плечо, сустав, вроде бы, уцелел, но кожа превратилась в кровавое месиво, а левая рука повисла плетью.

Сделав несколько шагов назад, Морт упал на спину. Противник торжествовал и даже, казалось, не стремился добивать свою жертву. Теперь уже ясно было, кто из них жертва.

— Петер, — раздался в голове знакомый голос, — ты глупец.