Олег Владимирович Шабловский - Новые крестоносцы. Дилогия

газетой и водой, вас только ждем — вместо «Живчика» ответил подошедший следом Леха Емелин. Вместе ребята подошли к остальным членам команды: лучшему Лехиному другу — здоровяку Косте Щебенкину и одной из первых красавиц на курсе, миниатюрной смешливой шатенке Светке Арсеньевой. Рядом с ними стояла незнакомая зеленоглазая блондинка, примерно одного с Егором возраста, одетая в серый тренировочный костюм, только подчеркивавший достоинства стройной, спортивной фигуры.

— Знакомьтесь — представил Емелин — Таня, племянница, нашего Абрамыча, и по совместительству медик, она поедет с нами.

— Очень приятно — Сергей — Корнев галантно раскланялся и поцеловал протянутую руку.

— Егор — коротко представился, отчего то смутившийся, хотя, в общем, никогда особо не чуравшийся женского общества Ляшков.

— И мне, очень приятно, — весело улыбнулась девушка.

— Ну, вот все в сборе — к ребятам подошел слегка запыхавшийся профессор, и оглядел свою группу.

Костя Щебенкин — представлял собой сплошную гору мышц, поскольку всерьез увлекался пауэрлифтингом, и почти все свободное время проводил в качалке, что связывало его с непоседливым «Вжиком» — Емелиным было совершенно непонятно. По характеру Костя и Леха были полными противоположностями. Первый — молчаливый, неторопливый, основательный, здоровенный, под метр девяносто пять парняга. Второй — мелкий, едва ли метр шестьдесят восемь ростом, худощавый и огненно рыжий, говорун и любимец группы, никогда не расстававшийся с гитарой, которая и сейчас стояла в чехле аккуратно прислоненная к сложенным в кучу вещам.

Вообще то, и Сергей Корнев ростом был не меньше Щебенкина. Но его природная полнота, из за которой, кстати, он и получил в группе прозвище «Пузырь», на которое впрочем, не обижался, и лень, которая, по словам Серегиной бабки «вперед него родилась», создавали впечатление неуклюжего добродушного увальня. Коим он собственно и являлся. Вывести Серегу из себя было почти невозможно, однако немногие «счастливчики» которым это все таки удалось, знали, что разъяренный Корнев способен преследовать обидчика с упорством и яростью раненого медведя. Сергей был просто влюблен в историю, и очевидно на этой почве являлся одним из создателей и активных членов университетского клуба исторической реконструкции.

Егор Ляшков был на три — четыре года старше своих однокурсников, единственный из них кто пришел в университет после 2х лет срочной службы в армии. Среднего роста, поджарый, жилистый. Сколько себя помнил, он занимался спортом, в детстве спортивной гимнастикой, а последние 7 лет «рукопашкой». Рассудительный и невозмутимый в группе он пользовался непререкаемым авторитетом и частенько выступал в роли третейского судьи в спорах.

Дальше знакомство, пришлось прервать, был подан состав, и надо было, быстро грузится в вагон.

Путешествие прошло в приятной и непринужденной обстановке, как и предполагалось, никаких проблем при пересечении границы не было. Следующим утром на вокзале в небольшом городке с непроизносимым латышским названием их встретил профессор Вайтикунис и загрузил всех в свой микроавтобус.

Ехали недолго, на одном из хуторов ребят высадили и Ригель, вручив Егору карту, указал на ней место:

— вот здесь у реки найдете подходящее место и разобьете лагерь. А завтра мы вас найдем.

После этого оба профессора, куда то укатили, а ребята продолжили путь пешком.

К вечеру, порядком вымотавшись, путешественники добрались до небольшой речушки.

и найдя подходящую поляну на скорую руку установив палатки и перекусив, попадали спать. Ночью разразилась гроза, но ни раскаты грома, ни вспышки молнии, ни барабанившие по палаткам крупные капли дождя не помешали крепкому сну усталых студентов.

ГЛАВА 2 Утро

Утро выдалось ясным и веселым, о ночной грозе ничего не напоминало, Ляшков выбрался из палатки, потянулся до хруста в суставах, зевнул и огляделся, все еще спали. В лесу царила тишина, которую нарушало лишь птичье щебетание и тихое, ласковое журчание речушки.

— Хорошо то как, лепота — улыбнулся Егор и пошел умываться.

Вода в речке была приятно прохладной, и бодрящей, искупавшись, он уже собирался идти к палаткам, как услышал легкий всплеск.

— Если в реке, кто то плещется, значит, этот кто то — рыба, а раз это рыба, значит, ее можно пригласить на сковородку. Не зря же --">