Леонид Воронар - Межлуние (СИ)

нотки. — Из-за этой неуправляемой девицы у нас могут появиться проблемы. Я пыталась удержать ее, но Аэрин ухала в Полтишь. Ты же понимаешь, что она не должна вернуться?

Он ощутил во рту появившуюся горечь и чуть не сплюнул. Даже первое знакомство с вывернутыми суставами у него не вызвало тошноту.

— Разумеется, — процедил он сквозь зубы, борясь с желанием ударить жену по лицу. — Я найду ее.

Предусмотрительная Кармела составила два списка. Тот, что он держал в руках, был подготовлен для инквизиторов и содержал как имена, так и адреса столичных дав. Собственно, передать его, не вызывая подозрений, смог бы только тайный агент. Если Собор получит анонимный донос, то начнет искать того несчастного, кто имел неосторожность познакомиться с таким количеством еретиков. Кроме того, Кармела беспокоилась и о положении мужа в соборной иерархии, поскольку оно играло ключевую роль.

А во втором списке, который они неоднократно обсуждали и в итоге выучили наизусть, упоминались нежелательные свидетели. Со слов Кармелы, Аэрин была одной из немногих, кто видел обе стороны медали и знал о ее порочном прошлом. План не был идеальным: все, кто помнил неприглядную биографию Кармелы, не при каких обстоятельствах не должны попасть на допрос. Услужливо предоставленные мирскими властями Собору дознаватели способны заставить немого исполнить оперную арию. В послушание агентов в обязательном порядке входила уборка паноптикума инквизиции, и многие не выдерживали вида изувеченных тел. Тарлаттус с одной стороны не одобрял такие методы, а с другой неохотно признавал их эффективность. Не больше и не меньше. К собственному стыду, его мнение опиралось на сухую статистику… и только на нее. Поэтому они не могли рисковать, оставляя кого-то в живых. Даже тех, к кому испытывали симпатию.

Имя Аэрин появилась в списке одним из первых, и Тарлаттус, проведя несколько дней в наблюдениях за красивой девушкой, проникся к ней уважением. Не отличаясь обеспеченностью, она находила время и средства для пожертвований в приюты для беспризорников и дома престарелых. Покупала и раздавала беднякам продукты и лекарства. Пользуясь своей привлекательной внешностью, выпрашивала у бакалейщика и пекаря обрезки мяса и испорченный хлеб, которыми кормила бродячих собак и вездесущих голубей. Поймав себя на крепнущей привязанности, и стремясь порвать ее, он безуспешно искал деталь, за которую можно подозревать в ереси и остался с пустыми руками. Хороший вкус и приверженность к модным тенденциям лично у него не вызывали антипатию и тем более не перевешивали достойные поступки сеньориты…

— Это все, о чем… ты хотела сказать?

Агент удержался, чтобы не обратиться к ней на «Вы» и положил список во внутренний карман. Кармела поняла, к чему он клонит, и усмехнулась:

— По словам Марии, в Вилоне нет запрещенных книг.

— Этого не достаточно.

Интонация голоса не выдавала разочарования, но после стольких лет знакомства она понимала, что он думает на самом деле. Точнее, — Тарлаттус позволял ей читать те мысли, которые подтверждали ее предположения. Эта была тонкая игра и взаимная манипуляция. По его легенде в обязанности агентов входит розыск еретических рукописей, нахождение которых приближает получение высокого сана. Такие поиски велись только по распоряжению и под надзором председателя трибунала священной инквизиции, и ему не давали таких полномочий. Если у Кармелы и появились сомнения в его искренности, то она их тщательно скрывала, выжидая, когда он проговорится или выдаст правду каким-либо иным образом.

Могла ли она догадаться, что этот обман подсказан куратором Тарлаттуса? Чем бы ни руководствовался Дон Родригес, рассказывая о способах достижения гармонии между телом и духом, он указал ему на новый путь, тем самым, подарив Тарлаттусу надежду. Агент не питал по этому поводу иллюзий и обманывал жену не из-за наивного легковерия, а из-за призрачной возможности начать все с начала. Они могли бы уехать из Эспаона, и, хотя это очевидное решение на данный момент можно назвать запоздалым, почему-то раньше оно не приходило ему в голову. Быть может, выбравшись из-под мерзкой тени Собора, они вновь станут теми, кем когда-то были. Конечно, сейчас все усложнилось, и без помощи Родригеса, лаконично обозначившего цену за свои услуги, у них нет шансов на спасение.

Таковы были две чаши весов их общей судьбы, где надежды --">