Михаил Владимирович Баковец - H.I.V.E. Гранит

через несколько секунд один из них показался вновь и махнул рукой, мол, всё в порядке.

На прапорщика с такой перестраховкой косились все, но тому всё окружающее так сильно не нравилось, что ему плевать было на чужие взгляды и всеобщее недоумение. Под сердцем у Кондратьева сейчас лежал кусок льда, и не думающий таять. Жопное чувство вещало, что нижней части организма скоро предстоит в серьёзной переделке побывать.

- Куда, бараны? – рявкнул он на подчиненных, ломанувшихся толпой по сигналу разведчика. – Стоять на месте!

- Синица, открыл дверь и осмотрелся! Чуть-чуть приоткрыл, ясно? Пегий, прикрывай его от угла!

Стук запорной рейки заставил сердце прапорщика ёкнуть и мысленно выматериться от неожиданности, просто чтобы хоть чуть-чуть снять напряжение.

- Всё нормально там, только тумана немного и наши все носятся, как наскипидаренные, - сообщил Пегий или старший сержант Голованов, получивший кличку за перенесенную кожную болезнь, от которой всё его тело было покрыто мелкими белыми пятнами, лишённые пигмента навсегда.

- На позиции тогда бегом марш! Шерстнёв, Митяй, вы сразу за гранатомётом, ясно?

- Так точно.

Двое солдат отделились от группы сразу, как только отделение оказалось на улице. Оставшиеся прикрыли за собой дверь, которая немедленно щёлкнула автоматическими замками (Смирнов с пульта заблокировал, через камеру увидев, что все вышли наружу), и бегом понеслись на свои штатные места. Через минуту все сидели в бетонированных окопах, хотя прапорщик именно сегодня как никогда сильно желал оказаться в ДОТе, который, к сожалению, занимала действующая караульная группа.

А вот и пулемётное гнездо, где сейчас предстоит сидеть Кондратьеву и Цаплину. И хорошо, если просто сидеть, а не встречать горячим свинцом неведомого врага.

- Кондратьев! Где Кондратьев? – донесся до уха прапорщика чей-то громкий крик.

- Там! В пулемётном! – кто-то сдал прапорщика.

Через минуту рядом с ним стоял рядовой из отделения связи с «дипломатом» за спиной – батальонной радиостанцией.

- Товарищ прапорщик, вас в штаб зовут! По рации вызывали-вызывали, а вы молчите.

Прапорщик про себя матюкнулся и матюкнул старлея, из-за суеты и криков которого совсем позабыл про штатный «арбалет». Вещь старенькая, но другой для него в оружейке не нашлось, так как более современные модели были закреплены за разведчиками и офицерами.

- Уже иду. Цаплин, за пулемёт.

- Есть!

В штабе к тому времени собрались все ответственные лица, включая командира спецназа и его зама. Что примечательно, все были без противогазов, один только прапорщик тут выделялся своей резиновой мордой.

- Сними ты свой га***н, - подмигнул ему Комов. – Анализаторы не нашли в воздухе ни единого намёка на отравляющие газы или иное опасное вещество. А запах, скорее всего, принесло из леса, где какие-нибудь гражданские провода обжигают.

«Это, какие же бухты нужно притащить, чтобы даже до нас дотянуло вонью?», - удивился про себя Кондартьев. И тут на него посмотрел начальник штаба, капитан Новожилов, принявший командование на время отсутствия командира «точки».

- Ты почему на связь не выходишь? – набросился на прапорщика он, потом увидел у подчинённого отсутствующую рацию и не сдержался, приложил от всей души по-матушке.

- Виноват, забыл.

- Ты командир отделения, Кондратьев! Лучше бы ты голову свою забыл!

- Я Семёновым в пулемётчики записан. Оружие уже получил, позицию занял, а пулемётчику радиостанция не положена, потому и вылетела она из головы, - контрактник отмазался в лучших традициях российской армии.

- Какой пулемётчик, мать твою? – вызверился капитан. – Ты разводящий, мать твою, ра-зво-дя-щий! И командир караульного отделения! Твое дело командовать и контролировать, мать иху!

- Вы это Семёнову скажите, тащкапитан, - спокойно ответил прапорщик. – Раз вписали меня в штатку пулемётчиком и по тревоге выдали пулемёт, то и действую я согласно инструкции.

- Я с Семёновым ещё поговорю, - пригрозил собеседник.

«Извини, Сашок, но сам виноват, а я молчать и под дурачка косить не люблю», - мысленно извинился перед старшим лейтенантом Кондартьев.

- Товарищ капитан, давайте к делу перейдём, - вклинился в капитанский разгоняй Комов. – И прапорщика отпустим на его позицию, пусть командует. Тут есть кому в кабинете сидеть и принимать решения, а прапор пусть топает туда, где от него --">