Игорь Сергеевич Мороз - Сталь и песок. Тетралогия

бороться с застежками, он завозился с зажимами высоких ботинок.

— Сколько раз тебя просить не кричать по утрам, у меня нервная система не железная.

Довольно улыбаясь, Косяк завалился на свой лежак.

— И, что же ты сделаешь Череп? Ударишь меня? Ой боюсь, или еще расскажешь мне сказку как меня выпрут из этого дурдома — из этой программы по оболваниванию человеков?! Или пожалуешься Таракану? — Еще больше развеселившись от такой перспективы, он кинул в Черепа подушкой.

— Уже проходили. В итоге ты драил полы, а мы услышали очередной рассказ Таракана о новых видах ночных фей. Я уже могу писать про них романы…

Присев на край лежака, и сняв очки, Череп стал любовно натирать их стекла мягкой тряпочкой. Эти очки уже стали у курсантов притчей во языцех, в век межпланетных полетов, когда контактные линзы бесплатно выдаются по программе министерства здравоохранения, "чудик" пользовался старомодными очками и упорно обходил кабинет местного офтальмолога.

Не прерывая процесса бережного скольжения бархатного лоскутка, Череп пробормотал:

— Тебя попробуй выпереть, такая родословная, как у породистой борзой, и выпереть. В роду все с одной извилиной, и та от фуражки. Не удивлюсь, если у тебя и по материнской линии тоже одни военные. Трудность тут как раз в выявлении звена, где произошла отбраковка генетического материала…

— Слышь, ты! — вскочив бешеным зверем, Косяк через три прыжка вцепился в Черепа и завалив того на лежак стал его бить, каждый свой удар сопровождая выкриком.

— Не смей! Ничего! Говорить! О моей матери! Ты — яйцеголовый ублюдок! Слюнтяй!

Легко отодрав вырывающегося Косяка, от начинающего выплевывать кровавые сопли Черепа, Дыба устало проговорил:

— Одно и тоже. Каждый день. По вам часы проверять можно, — встав непреодолимой преградой на пути мечущегося по камере Косяка, он осуждающе покачал головой. — Через две минуты один плюется кровью, а другой исходит бешенством.

— Нужна мне твоя мать. — Подымаясь с пола, Череп зажимал пальцами кровоточащий нос. — Только не пойму, в кого ты такой дебил? Вся родня — уважаемые люди, а ты не человек, а животное какое то.

— Ты у меня еще потявкай! Урод. Я тебя ночью придушу! — Зло глянув на отрицательно качнувшего головой Дыбу, Косяк от досады пнул лежак, — еще всякие доходяги будут меня жизни учить. Вначале драться научись.

Почесав обширную грудь, Дыба произнес:

— Повторяетесь, вы бы хоть повод для драки изменили, — поднимая подушку он уложил ее в специальное гнездо лежака. — Давайте, порядок наводите — поверка через пять минут.

Не успевший остыть Косяк, как попало побросав все постельные принадлежности по секциям, мрачно наблюдал, как аккуратно складывается Череп. Пробурчав под нос очередное ругательство о дотошности доходяг, демонстративно спросил у Дыбы:

— А кто сегодня нас пасет?

— Летуны.

— О!.. летуны — пердуны! — потирая руки и в предвкушении развлечения, улыбнулся воспоминаниям Косяк.

На, что Дыба начал закатывать рукава и ласково произнес:

— Еще раз такую подставу выкинешь, я тебя сам урою.

— Ну, я-то при чем, я откуда знал, что они такие нервные? Подумаешь, сравнил продувки сопел с… естественной реакцией организма.

— Подумаешь, подумаешь, — передразнил Дыба, — только из твоих подначек начальник караула понял, что с таким развороченным соплом ему на штурмовик и двигатель не нужен.

Довольный собой Косяк, гордо выпятил грудь, и заявил:

— Ну, нет у него чувства юмора! Нету, — повернувшись к очкарику, смерил оценивающим взглядом. — Вон даже Череп, и тот понял шутку.

— Чувство юмора у него есть, очень даже есть, — покачал головой Череп, — шесть часов драить тамбурный шлюз носовыми платками, чем не чувство юмора?

Заслышав топот за бронированной дверью, Дыба встал перед входом.

— Вы как хотите, а лишние часы в день освобождения я заполучить не хочу.

Раздалось шипение клапанов, койки втянулись в стены, и количество теней уменьшилось. В просторной камере уже без опасности стукнуться лбами могли разминуться с пяток человек, кабы еще работало полное освещение.

По авторитетному мнению психологов, скудость освещения необходима для формирования тягостного ощущения и чувства полной подавленности, которая создает у арестованных надлежащее настроение и делает оных полностью готовыми к процессу трудотерапии, но если поинтересоваться у --">