Александр Георгиевич Некрасов - Вперед, русичи!

возвышаться.

Ставки были сделаны. И начинавшийся туманный день 8 сентября 1380 года, светлый день Рождества Пресвятой Богородицы, еще не окрашенный потоками крови, должен был дать ответы на многие вопросы.

Год 2150-й

Вадька наконец-то остался один. Он давно ждал этого случая, и терпение было вознаграждено. Родители еще не вернулись из экспедиции на один из островов Тихого океана. Брат только что был вызван на конференцию, и дома его не будет как минимум неделю.

Целую неделю! Об этом можно было только мечтать. Главное, что ему никто не помешает пробраться к брату в лабораторию и привести в исполнение план, который он давно и детально разработал.

Вадька достал свою любимую, изрядно потрепанную книгу старинного издания. Именно она, «Республика ШКИД», уже несколько месяцев не давала ему покоя. Из тайника в стене вынул заранее приготовленную одежду. Весело рассмеялся, посмотрев на себя в зеркало, и, подойдя к двери лаборатории, в нерешительности остановился. Нет, готовность его не поколебалась, он только боялся, что брат перед отъездом сменил код замка. А даже этот узнать стоило ему невероятных трудов, находчивости и хитрости. Но дверь беззвучно отворилась, едва он набрал необходимые цифры.

Брат и не подозревал, что устройство кресла давно уже не секрет для Вадьки, который умел наблюдать, сопоставлять и время от времени задавать невинные вопросы. Так что теоретически Вадька был подкован неплохо. Но вот применять на практике свои собранные по крупицам знания еще не приходилось.

Поэтому, наверное, и похолодело у него в груди, когда опустился он на пластиковое сиденье. Да тут любой бы испугался. Но Вадька был не из тех, кто из-за простого страха отступает от намеченного. Хотя он и понимал, что поступает не совсем порядочно по отношению к брату и родителям. Вообще неизвестно, как отнесутся к его проступку, если кто-нибудь когда-нибудь о нем узнает. Дело может дойти даже до…

Нет, лучше уж об этом и не думать. Три дня ему вполне хватит, решил Вадька, а значит, никто никогда ни о чем не узнает. И он решительно установил рычажки на намеченных обозначениях: +, 1, 9, 2, 3, П. Плотнее вжался в спинку кресла и… нажал на большую красную кнопку на подлокотнике…

Год 1993-й

Павел заканчивал надевать костюм металлиста, собираясь на свидание. Конечно, это было не такое свидание, о которых пишут в книгах, да и Даша была ему не невеста. Но просто самому хотелось, чтобы это было свидание. И пусть Даша не таинственная незнакомка, встречаться с которой мешает ревнивый соперник или жестокий отец, а простая девчонка, с которой вместе рос в одном дворе, но она была не хуже всякой там книжной графини или принцессы.

Что же касается невесты, то ни о чем таком Павел еще не думал, хотя было ему почти пятнадцать лет и считал он себя вполне самостоятельным и взрослым человеком. А Даше позвонил потому, что действительно соскучился, так как целый месяц был в Москве.

Гостил у двоюродного брата, которого скоро должны были забрать в армию. Именно он, братец, широким жестом подарил ему свой видавший виды костюм, который по большей части состоял из различных цепочек, браслетов, шипов, заклепок и других металлических штуковин. Материи там почти не было, да и та больше напоминала металлизированный брезент.

От такого воистину царского подарка у Павла аж дух захватило. В его родном городе ничего подобного ни у кого не было. Еще и из-за этого костюма, едва приехав домой, он сразу позвонил Даше. Очень хотелось поразить ее воображение.

Она жила через двор, в доме напротив. Их родители дружили семьями. Вместе переехали они и в этот небольшой, тихий волжский город, как говорили сами: «Подальше от цивилизации, московской толкотни и суматохи».

В душе Павел осуждал тот давний поступок родителей. Каждое лето он ездил в Москву, но это было совсем не то, что быть москвичом. Он так и оставался посторонним на этих молодежных тусовках, куда водил его брат, не мог до конца понять их жаргон и восхищался вольной и беззаботной жизнью, которую те вели.

В часто возникающих жестоких драках он старался участия не принимать. Не больно-то хотелось вернуться домой с разбитой челюстью, сломанным носом или выбитыми зубами. Но, приезжая домой, друзьям он рассказывал об этих драках так, как будто сам был непосредственным их участником, причем в самых первых рядах. И вот теперь этот костюм. Павел нисколько не сомневался, что, увидев его, даже самые недоверчивые из --">