Алексей Николаевич Осадчий - Авантюра адмирала Небогатова

наименее вероятно, до удачного прорыва в такой далёкий и такой желанный Владивосток.

Гибнуть в бою, пусть даже и героем, Николаю Ивановичу категорически не хотелось, но и мыслей об интернировании, о «торможении» эскадры не возникало. «Академик» Небогатов знал, что начни он сейчас сноситься с Петербургом, вытребовать командующего, тянуть время, ожидая начала переговоров о мире, или же просить усиления черноморцами или покупными кораблями, напирать на разброд и шатание в экипажах после смерти Рожественского, – это конец. Даже не конец карьеры, чёрт с ней! Но погибнет флот, с таким трудом выстроенный океанский флот России, уже уполовиненный в Порт-Артурской мышеловке. Да и разложение в экипажах при бездействии и бесцельном «болтании» у чужих негостеприимных берегов пойдёт быстро и необратимо…

План Рожественского, озвученный Клапье де Колонгом и лейтенантом Свенторжецким, желания следовать ему не вызывал. Ломиться через Цусиму, уповая на то, что Того сорвётся к Лаперузу или Сангарам, поверив в прохождение эскадры вокруг Японии? Нет, не поверит командующий Соединённым флотом в такое, как бы не суетились на заднем дворе Японской империи вспомогательные крейсера.

При столкновении флотов Того будет просто избивать медленные российские броненосцы, а десятки миноносцев ночью учинят резню. Противопоставить что-то массированному удару минных сил у кораблей с выбитой артиллерией вряд ли получится. Тем более, молодые командиры миноносок наверняка будут жертвовать собой, не боясь сходиться с русскими вплотную. Не в первый, так во второй день, но крупные российские суда будут потоплены. Хорошо если несколько крейсеров сумеют прорваться, донеся «под шпиц» весть о гибели эскадры.

Но нет, он – не Рожественский! А значит, на этом и следует строить все дальнейшие действия. Смерть Зиновия от японцев не утаить – да и нет такой необходимости, хотя на этом настаивал помешанный на секретности разведчик Свенторжецкий. Нет, наоборот, пусть Того знает, что вместо боевого и упрямого вице-адмирала Рожественского, мечтающего поскорее схватиться с врагом, «у руля» оказался нерешительный рохля Небогатов. В этом наш единственный шанс. Если «друга Хейхатиро» удастся провести, вытащить его из Мозампо, направить по ложному пути, это будет совсем другая история. Так думал контр-адмирал Николай Иванович Небогатов бессонной ночью с 26 на 27 апреля 1905 года по старому стилю.

Утром не выспавшийся и хмурый адмирал попрощался с командой и офицерами «Николая 1» и перебрался на «Александр 3». Провожали его душевно – понимающего и незлобивого Небогатова любили матросы и ценили как знающего и ответственного командира, офицеры. Свой небольшой штаб Небогатов также перетащил с собой, здраво рассудив, что несколько толковых и знающих офицеров под рукой лишними не будут, а касаемо нехватки кают на флагманском броненосце, так потеснятся, потерпят пару тройку недель. Боевые моряки, это вам не паркетные шаркуны! Примерно так и ответил адмирал на стенания «утесняемых» лейтенантов и кавторангов. Кстати, капитана второго ранга Семёнова Небогатов оставил на «Суворове», настоятельно попросив Владимира Ивановича быть хроникёром событий с борта второго, не флагманского броненосца и особо наблюдать за эволюциями и стрельбой «Александра 3». Удивительно, но Семёнов не обиделся, а наоборот воодушевился, даже предложил выделить на каждом корабле по офицеру и по паре расторопных унтеров для «исторического хронометража». Небогатов обещал подумать.

Но и без того было над чем задуматься, механическая часть на Второй Тихоокеанской была не ахти. О эскадренном ходе в 12 узлов сколь-нибудь продолжительное время оставалось только мечтать.

Но важнее всех «технических» вопросов был вопрос человеческий, как сказали бы позже – кадровый. В приказном порядке отправив контр-адмирала Фёлькерзама с «Осляби» на госпитальный «Орёл» Небогатов начал решать непростую и в принципе неразрешимую задачу – как двух адмиралов, (его и младшего флагмана Энквиста) «равномерно» распределить по отрядам огромной эскадры. Тем более в способности однокашника Николай Иванович не верил и боялся навредить делу, передвинув Энквиста подальше от себя. В итоге принял «Соломоново решение» оставив Оскара Адольфовича начальствующим над крейсерской частью Второй Тихоокеанской эскадры с пребыванием на крейсере «Олег», который Небогатов собирался держать --">