Захар Артемьевич Артемьев - Отряд имени Сталина

не просто ваш подопечный, за которого вы, господин штандартенфюрер, лично вы, отвечаете головой! Это один из старейших членов Партии, нашего Ордена, приближенный фюрера! Именно с ним наш вождь связывает свои весьма определенные надежды, которые…

…Военные замолчали, глядя на пожилого господина в дорогом шелковом костюме и широкой сетчатой шляпе, который, размахивая тросточкой, неторопливо приближался к ним с совершенно беззаботным видом. Не дойдя нескольких шагов до офицеров, он остановился, повернулся к ним спиной и с удовольствием вдохнул свежий лесной ветер. Этот человек с седой бородкой-эспаньолкой казался совершенно неуместным в глухом восточном лесу, расположенном не просто на задворках Европы и России, а возможно, даже на краю света.

С рассеянной улыбкой он глядел на полумертвых от усталости пленников, работавших до полного изнеможения под присмотром дюжих, откормленных эсэсовцев. Затем, не оборачиваясь, он приподнял левую руку и сделал небрежный, манящий жест пальцами. Не сразу старшие офицеры элитных войск Третьего рейха сообразили, что этот жест обращен к ним. Подавив недовольные гримасы, они сделали несколько шагов к «любимцу фюрера», который заговорил, не дожидаясь их приближения…

– …штандартенфюрер Вильгельм Штуце, если не ошибаюсь? – Штатский говорил спокойно, с полным осознанием своей значимости, приняв как должное огонек зажигалки, с готовностью метнувшийся к кончику его незажженной сигары. – Разрешите представиться, Генрих фон Айзенбах. Насколько я понимаю, это вы будете заниматься моим… кхм… обеспечением?

– Штандартенфюрер Штуце будет обеспечивать любую вашу потребность, герр фон Айзенбах, – поспешно заговорил бригаденфюрер, почтительно разглядывая золотой значок члена нацистской партии на лацкане штатского собеседника. Фон Боккен втайне завидовал его обладателю, ведь такие значки получали единицы – избранные члены NSDAP. [1]

– Штандартенфюрер уполномочен выполнить любое ваше пожелание, от обеспечения безопасности до разгона кровососущих паразитов, если вы того пожелаете…

Не выдержав серьезности момента, штандартенфюрер фыркнул, весьма умело замаскировав это под кашель. Но было поздно – два острых начальственных взгляда скрестились на нем. От взгляда штатского у бывалого и непугливого штандартенфюрера поневоле что-то сжалось внутри – глаза казались совершенно пустыми и лишенными той самой призрачной субстанции, что поэты и священники зовут душою…

– Герр Штуце, – выдержав паузу, заговорил фон Айзенбах. – Вы ведь военный? Хороший военный, раз вас приставили помогать мне, так?

– Так точно! – тихо и сдавленно произнес штандартенфюрер. – Мое начальство, товарищи, а особенно враги Рейха считают меня хорошим солдатом.

– Ну а меня считают гениальным ученым! – неожиданно раздраженно выкрикнул штатский. – И мне мало простой безопасности, понимаете? Мы решаем здесь задачи национальной важности, и если потребуется, вы и ваши подчиненные руками переловите всех мух и комаров в округе…

– Яволь, герр фон Айзенбах! – почтительно воскликнул Штуце. – Выполню любое ваше приказание.

– Ну-ну, не считайте меня старым сухарем, – с неожиданной улыбкой проговорил ученый. – Я пожилой человек, но ничто не обрадует меня в этой глуши так, как простое человеческое общение за бокалом-другим коньяку или кружечкой нашего, немецкого пива, а вы, как я вижу, господин штандартенфюрер, весьма интересный и не лишенный юмора собеседник. Но прежде о делах…

Достав из бокового кармана пиджака карту, фон Айзенбах встряхнул ее, разворачивая, затем растерянно завертел головой в поисках стола. Штуце щелкнул пальцами, и дюжий фельдфебель вырос прямо перед ними. Отрывисто отдав честь, фельдфебель догадливо нагнулся перед ученым, подставляя спину, и тот, с улыбкой пробормотав: «Danke, mein lieber», постелил на широкую, как письменный стол, спину карту, а потом склонился над ней с карандашом в пальцах. Бригаденфюрер укоризненно покачал головой и недовольно шепнул подчиненному:

– Чтобы все условия для господина ученого были созданы в ближайшее время!

– Гершафтен! – Фон Айзенбах вновь махнул затянутой в перчатку рукой. – Прошу вашего внимания. Вот место нашего расположения, насколько я понимаю. Оно было выбрано не здесь и не сейчас и не нуждается в дальнейшем утверждении. Я убежденный член партии и ради нашей общей победы готов на жертвы, поэтому мне не требуется роскошь. Но --">