Алиса Климова - Трапнiк

давайте выносите всё из домов“. А как тогда жили? Богатства никакого ни у кого не было. Тряпьё, посуда, да еда. Хлеб в колхозе давали зерном. Зерно у нас было. Корова у нас была. Боже мой, куда ж это всё выносить? Раньше участки были высоким тыном огорожены. Стали мы рыть в снегу под тыном ямки и туда, прямо в снег всё своё имущество закапывать. Закопали. Спасибо уже за то, что дали всё вынести. А куда дальше деваться? Нас у мамки было четверо детей: я — 1927 года рождения, два моих брата 1926 и 1932 годов рождения и самая младшая сестра 1935 года рождения. И у всех так было. Детей раньше в семьях много было. Не меньше трёх-четырёх человек детей в каждом дворе. Мамка вывезла саночки деревянные, кое-что мы на них погрузили — тряпки, жратву. Посадили младшую сестру Нину на эти саночки, обложили её тряпками, а куда ехать? — не знаем. Корову вывели, хотели с собой забрать. Но подошёл немец, вырвал у нас корову и повёл — не дал нам корову забрать. И стали нашу деревню поджигать, вся деревня запылала.

Половина жителей поехали в одну сторону — за большак, искать себе место, где дальше жить. А мы подались по направлению к Артёмову, к Азарову. Приехали мы в Артёмово, переночевали одну ночь, и эту деревню немцы тоже пришли сжигать. Сожгли и Артёмово. Тоже добра нет, вся деревня собралась в одной халупе.

Сидим мы в Артёмове, полная изба народу. И артёмовские, и мы, соседи их приехали. И вдруг, чирк в стенку! Пуля зажигательная! Говорили, что с Лысой Горки доставали немцы, стреляли по нам. Одна пуля — чирк! Другая! Третья! Как мы сидели, так грудом и сунулись все вон из избы, в двери, едва успев свои пожитки прихватить. На огороде все в снег повторкались мордами…»

В своём «кабинете», до войны бывшим, судя по всему, учительской (штаб размещался в сохранившейся после бомбёжек школе) генерал просидел допоздна. Ему приносили какие-то не терпящие отлагательств документы, которые он подписывал, делая вид, что быстро их прочитывает — всё равно он ничего в них не понимал. Адъютанту Фёдор наказал по возможности, все не срочные вопросы решать через заместителей или отложить на день — сегодня «надо очень детально продумать план — малейшая ошибка может стоить лишних несколько тысяч наших солдат, и хотя никто здесь ни на секунду не сомневается в нашей победе — не стоит стремиться решать поставленные задачи не считаясь с жизнями!».

К счастью, ничего аврального не происходило, документооборот, слава богу, был налажен, и оставалось время подумать. Вот только от лезущих в голову мыслей бывшему-будущему студенту ныне оккупированной Беларуси хотелось выть на луну и грызть зубами стол, расписываясь в полном своём бессилии.

Так, что же вспоминается о весне-лете 42го? В общих чертах… Советское командование не смогло просчитать немецкие планы, вроде как попытались устроить котёл на Украине, ни черта не вышло, сами потеряли кучу бойцов (какие части? кто командовал? память молчит в тряпочку), немцы взяли Харьков (части? командиры? даты?) и пошли на Волгоград… тьфу, Сталинград. Одна такая оговорочка — и смотреть начнут… странно. Хорошо ещё, что говорю без своего минского говора, меньше поводов для удивления… А Сталинград — это вроде бы как треть светской танковой промышленности, а не пустая точка на карте, как придумал ублюдок Солж. Вот кого надо бы поймать — и пущай люфтваффовская бомба разлюбит его в мелкую кровавую дрищ! Только — где он? Не помню. Чёрт, знать бы раньше, что всё так получится — наизусть бы выучил биографию неполживца!!!

Остаётся самая малость. Догадаться (кто-то искренне считает, что военная кафедра готовит будущих юристов на выдающихся полководцев?) как сделать так, чтобы не было Харькова. Причём срочно, потому как на дворе — апрель. А бодяга закружилась вроде как бы и в мае.

Охрененная точность, а главное — знание деталей! Осталось придумать, как подобную ересь красиво оформить. Например, агентурное сообщение Ставке Верховного Главнокомандующего от весьма информированного агента в немецком генштабе (о котором не знает как Берия, так и любые другие спецслужбы СССР): «Этой весной в Харьков ходить нельзя, потому что тогда немцы вас до Мамаева кургана погонят!». В подобное не поверил бы даже и сам Фёдор, не имевший никакого отношения к любому силовому ведомству даже в бытность свою студентом начала XXI века — сейчас он, пусть и временно, и не по своему желанию, имел определённое отношение к армии. Вариант с внезапным прозрением --">