Александр Петрович Бочков - Предложение наблюдателя

чтобы требовать мои документы, а тем более смотреть — равнодушно произнес сидящий. — Слышал такое: меньше знаешь, дольше живешь. Командир глянул в глаза комбату и тому сразу же расхотелось спорить. Есть начальство, пусть оно и решает… Сначала по окопам, а затем по ложбинкам, пригибаясь цепочка военных направилась к командному пункту полка. У комполка с начштаба тоже было, видимо, время обеда — вошедшие застали их за обеденным столом.

— Товарищ майор, тут к вам просили поводить — доложился комбат, обращаясь к комполка.

— Приятного аппетита — негромко произнес старший.

— Кто такие? — буркнул майор. — Вы ешьте, майор, у вас есть еще — мельком глянув на часы — пять минут на прием пищи — равнодушно произнес незнакомец. По тону, которым он это сказал было ясно — майору стоит поторопиться… Комполка вскочил, оттолкнув чашку в сторону и набрав воздуха в легкие хотел было рявкнуть что то вроде: кто такие; предьявите документы — но увидев в глазах своего капитана явную усмешку, понял, что тот уже столкнулся с чем то подобным.

— Это правильно — дело в первую очередь. Старший подошел к столу, подтянул ногой табурет и сел.

— Командир подразделения спецназа СССР. Вызовите сюда особиста, он тоже будет нужен. Командир полка, дотянувшись до телефонной трубки, приказал срочно вызвать особиста на КП, искоса рассматривая пришедших. Двое разошлись по обе стороны двери и стояли так, что любой вошедший не мог их сразу заметить. Командир спецназа спрашивал о разных мелочах: сколько атак в день, какой день держат позиции, как часто бомбит авиация. На удивление майора заметил, что просто поддерживает разговор — не сидеть же молча… Распахнулась дверь и в комнату влетел предупрежденный лейтенант.

— Кто такие, предьявите документы — с хода стал требовать он. Комбат хмыкнул, улыбнувшись. Командир чуть повернув голову бросил — Сядь лейтенант и слушай. Лейтенант рассвирепел — Документы, я сказал! — и рванул застежку кобуры. Стоящий возле двери молодой боец неуловимым движением скользнул к лейтенанту и упер ему в затылок ствол пистолета, непонятно каким образом оказавшийся в его руке. Лейтенант мгновенно побелел, как мел. Одно дело, когда он угрожает пистолетом, или стреляет в затылок безоружному, другое — когда ствол пистолета вдавливается в собственную голову. В повисшей тишине прозвучал негромкий, холодный словно лед и от того особенно страшный девичий голос:

— Медленно вложи пистолет в кобуру, а то я тебя убью, ну … Ствол ее пистолета ткнул лейтенанта в затылок так, что голова его мотнулась вперед. — Теперь закрой застежку и сядь туда, куда приказал командир. Сиди молча и не отсвечивай. Спросят — отвечай. Захочешь спросить — дождись разрешения. Иди — левой рукой ДЕВУШКА в камуфляже подтолкнула его к скамейке у стены. Лейтенант сделал пару шагов к скамье и медленно опустился на нее. Командир, словно не заметив этого, окинул взглядом остальных и ровным голосом начал — Завтра, с 7.00 до 7.30 мое подразделение, выполнившее задание государственной важности перейдет линию фронта на участке ответственности капитана — он кивнул в сторону сидевшего комбата.

— Чем мы можем помочь? — выдавил из себя комполка. — Патронов у нас маловато, а снарядов и того меньше, но если надо… Тут до него дошло. — В 7 утра?… А как же немцы …

— Я планирую переход в 7.00,но могут быть некоторые неувязки. Поэтому вилка в 30 минут — с 7.00 до 7.30 — продолжил невозмутимо командир спецназа, словно не заметив удивления и вопроса комполка. — Помощь от вас нужна в одном. Мое подразделение несколько… — он на секунду задумался — несколько необычно. Ваша задача — ни один боец, пулеметчик, а тем более артиллерист не должен с дуру, или с испуга выстрелить по моим бойцам, или технике. В противном случае мои бойцы вынуждены будут подавить огнем стрелка. Сделают они это мгновенно. Но, как вы сами понимаете, мы не можем открывать огонь по своим, поэтому вынуждены будем повернуть на не подготовленное место перехода и прорываться с боем, теряя при этом бойцов и технику. А я очень ценю своих бойцов и командиров — мой боец стоит десяти, а может и более ваших подготовленных бойцов. Поэтому, если хоть один мой боец, а тем более командир погибнет из за чьей то халатности, тот очень долго и мучительно будет жалеть о ней. Вы все под смертью ходите и расстрелом вас не испугаешь. Только это будет не расстрел. Допустившего проступок арестуют и отправят в --">