Владимир Геннадьевич Поселягин - Комсомолец_Осназовец_Коммандос

и не оставлять. Никого.

Так что мне оставалось воплотить все это в жизнь. Я знаю, что есть одержимые идеей люди, я сам стал именно таким. Но по виду этого не скажешь. Я был тихим и неприметным мальчиком, юношей, что лечился в военном госпитале после нападения бандитов. Я не привлекал к себе внимания, так что сотрудники милиции, что меня опрашивали, и особист госпиталя ушли ни с чем. У меня была амнезия, да я имени своего не помнил, какое нападение? Так и жил.

Когда я вернулся из столовой, в палате на моей койке сидели сводные сестренки, Аля и Ольга. Младшая Ольга, она же самая шебутная.

– Привет, малышки, – поздоровался я. Они уже не обижались такому моему отношению, хотя раньше всегда говорили, что они не маленькие.

– Женька, привет! – заулыбалась Ольга. – А мы тебе пирожки принесли. Их у нас в школьной столовой делают. С повидлом, вкусные-е-е!

– Спасибо. А сами как? Вон, тощие какие.

Девчушки были в теплой зимней одежде, но и в ней было видно, что полнотой они не блещут. Я сам старался их подкормить, а тут, видимо, они сделали обратный ход, принесли три пирожка. Разгадав их хитрую уловку, я поделил пирожки поровну. Два им и один себе. Действительно вкусно. Осторожно поедая пирожок, я слушал их щебетание, внутренне улыбаясь, внешне же я, похоже, навсегда разучился это делать.

– …о, забыла совсем! – воскликнула Аля и, пово зившись в школьной сумке, достала маленький резиновый мяч. – Ты просил принести.

– Спасибо, – я взял его правой рукой и несколько раз сжал, потом перекинул в левую и попытался повторить. Было видно, что получалось плохо. – Для тренировки пальцев.

– А-а-а, – понятливо протянула Аля. – Маришка приходила?

Марина Селезнева была старостой моего класса в школе.

– Была час назад. Принесла уроки, что нам задали. Вечером займусь.

– Хорошо. Нам тоже полно назадавали…

Слушая сводных сестричек, я крутил в руке больничную утку. Весила она прилично, для тренировки кисти подходила идеально, поэтому я тренировал правую руку, опуская ее и поднимая, пока не трогая слабую левую. У меня много было своеобразных тренажеров и снарядов, вроде этой утки, вот только эспандера не было, пришлось заменять его мячиком. Жаль, надолго его не хватит, сжую в тренировках.

Наконец сестрички наболтались и, попрощавшись, поскакали вниз, к матери. Домой они уходили вместе, такой у них сложился порядок в последнее время.

Проводив девчушек, я немного поприседал у окна и, вернувшись к своей койке, пододвинул ближе табурет. Пора приниматься за домашнее задание, никто за меня его не сделает. Чуть позже я поиграл с Лехой в домино, а когда пробило десять, вместе со всеми уснул. Это был один из многих дней, проведенных мной в госпитале. Особым разнообразием они не отличались.

Так и шло время. Я заново создавал физическую форму своего тела и учился, учился всему, благо соседи по палате – некоторые сменились – помогали мне в этом деле. Только уроки я делал сам, читая учебники, что приносила курносая Селезнева. А в местный мир вживался, туго и со скрипом, но вживался. На многое мое незнание врачи качали головой – амнезия.

Так прошел еще один месяц. К этому времени я полностью восстановился, но ехать к Ивановым не хотел. У нас был серьезный разговор с женой отца Ниной, она сказала, что в детдом меня не отдаст и будет воспитывать сама. Молодец, хорошее решение, дальше посмотрим, но быть на попечении, то есть под приглядом, я не хочу. Мне нужна свобода.

Вот после этого разговора, подождав пяток дней, я стал симулировать легкие слабости и головокружения. Это позволило задержаться в госпитале еще на три недели, довести тело до нужной кондиции, и дало больше времени на изучение окружающего мира.

За мной пришли третьего апреля, в середине весны. На дорогах снег уже стаял, открывая грязь и побитую брусчатку на улицах города, но сугробы еще были. Я в последнее время часто гулял по району рядом с госпиталем и смог познакомиться с тем, как живут местные. Бедновато, были видны следы былой роскоши, но стать тут своим вполне можно. Требовалось только не привлекать к себе внимания, вот и все.

Я как раз вернулся с обеда, когда к нам в палату заглянула Ольга.

– Можно? – спросила она.

У нас был один лежачий, и ему часто требовалась утка, так чтобы не смущать парня, предупрежденные девчушки начали спрашивать, прежде чем ворваться к нам со своим задором --">