Петр Моршанцев - Эхо вторжения (СИ)

Звено этих летательных аппаратов приближалось со стороны леса. Впереди параллельно друг другу в четком строю летели два аппарата. Еще один был замыкающим. С их появлением на парочку молодых людей повеяло необъяснимой волной непонятной угрозы. Чем эта угроза оказалась вызвана, было не ясно, как не была ясна и ее природа.

От пары передних самолетов вдруг вниз протянулись вертикальные столбы ярко вспыхнувшего света мощных устройств, чем-то напоминающих прожекторы, но явно ими не являющихся, ибо диаметры этих столбов света, развернувшихся в конусы, в нижнем сечении оказались где-то метров в пять-семь. Световые конусы заскользили по поверхности земли, словно чего-то или кого-то выискивая. Веронике вспомнились рассказы о забаве некоторых нуворишей номенклатурного толка, обожающих развлекаться охотой на зайцев, в поле, при свете фар. Заяц, попавший в лучи света продолжает бежать вдоль него, не догадываясь и не пытаясь отпрыгнуть в сторону. А в это время захлебывающиеся от восторга «охотники» с машин в упоении стреляют по беззащитной мишени.

Сейчас Вероника отчего-то ощутила себя в роли такого вот зайца, только, слава богу, не попавшего еще в лучи прожектора. Уж больно ярка была ассоциация с такой бесчеловечной охотой. Разумным в такой ситуации было бы постараться скрыться среди деревьев, но дальний лес находился как раз в той стороне, откуда и приближалась непонятная опасность.

Эту опасность, видимо, осознал и ее кавалер. Взявшись за руки, они побежали, побежали по жесткой стерне в легких, прогулочных туфельках. Побежали в сторону от предполагаемого курса летательных аппаратов. Но те, словно разгадав замыслы бегущих, совершили крутой разворот и устремились следом, басовито подвывая. Вероника почти физически ощутила, как светящийся конус от прожектора нащупал ее, от необъяснимого страха она закричала и… проснулась.

Обнаженная она лежала на сбившихся простынях, а на прикроватной тумбочке ехидным басовитым гудением заливался звонок телефона. Мысленно выругавшись на этот импортный аппарат, квакающий вместо привычного треньканья, Вероника сняла трубку. Звонила тетя-мама Елена. С тревогой в голосе она просила поскорее включить радио. Передавалось важное сообщение. Вероника посмотрела на часы. Было ровно половина девятого вечера. Она чуть не проспала похода в театр. Но осуществить это мероприятие сегодня, видно было не суждено. По радио сообщили, что в городе внезапно разразилась непонятная эпидемия и всех жителей, с целью избежания инфицирования, просили не покидать своих квартир.

Еще не вполне оправившись от жуткого сна, Вероника в понятном остолбе-нении слушала странное сообщение. Словно, как говорится, «сон в руку». «Не по этому ли он мне приснился? — Подумала Вероника. — И что ожидать в дальнейшем? Похоже, только этим неприятности не закончатся!»

2

Страх — это предчувствие зла.

Диоген Лаэртский

Николай Мордовцев возвращался из командировки. Вагон слегка покачивало из стороны в сторону. Ощущался стук колес на стыках рельсов. Некоторая апатия от усталости и постепенно поднимающееся настроение от приближения к дому, смешались в сознании, создавая своеобразный гибрид нервозности и грусти.

Родной город приближался. Николай заканчивал чтение книги, которую захватил с собой ради развлечения. Книга была, как говорится, так себе, и он часто отвлекался, посматривая в окно, за которым сквозь ночные сумерки забрезжил знакомый пейзаж — поезд замедлил ход, подкатывая к станции. Состав несколько раз дернулся с приглушенным скрежетом и остановился.

Подхватив свой чемоданчик, Мордовцев выскочил на платформу. Зашипели тормоза, пробасил гудок, поезд чуть дернулся и, постепенно набирая скорость, от-правился. Николай осмотрелся, с удивлением заметив, что на платформе кроме него никого нет. По всей видимости, он оказался единственным пассажиром, со-шедшим с этого экспресса. Но не это удивило его. Он уже не раз приезжал из ко-мандировок в подобное время суток и всегда, уже на платформе, его встречала привычная сутолока: узлы, чемоданы, чемоданчики, снующие туда-сюда люди.

На сей раз, платформа оказалась пуста. Совершенно пуста, если не считать двух расплывчатых фигурок вдалеке, у входа в здание вокзала. Это вызвало у него удивление. После обычного явления — --">