Владимир Иванович Васильев - Грёзы о закате

большому среди островов. Во избежание недоразумений. Вика прикусила губу и сказала мне: "Дурак ты, Буйнович! Мой папенька мог бы пристроить тебя в министерство. Теперь облом'с для тебя!" Я хмуро ответил, что эту тему мы обсуждали и давным-давно закрыли.

       Мы провели беззаботную неделю. На пароме добрались от Мае до острова Праслин, где для нас было забронировано бунгало, и увидели, что Праслин - земной рай. Днём мы купались и загорали, и океан мне грезился даже во сне. В первый же вечер райской жизни, виски со льдом и созвездия тропиков, мерцавшие над открытой верандой и тёмным океаном под аккомпанемент прибоя и доносившихся из соседнего бунгало звуков индийской музыки, навеяли мимолётное желание навсегда осесть в этом раю и забыть о трудоустройстве и нашей бедной жизни в богатой стране, но одного взгляда на выскользнувшую из дверей бунгало жёнушку мне хватило, чтобы отрезветь. Настенька что-то прочувствовала в моих глазах, наверняка блеснувших от восхищения, охватившим меня при созерцании её милой фигуры в свете ярких окон бунгало, и она нежно поцеловала меня. В темечко. Она присела рядом и положила ладонь поверх моей руки. Мы сидели молча и любовались ночным небом. Страстно захотел - да, конечно, - добиться её уважения, и моя трезвеющая голова начала моделировать варианты будущей жизни. Варианты, конкретику которых не буду раскрывать, выстраивались в правильном направлении, несмотря на замутнённость потока сознания и нестройность внутренней речи. Конечно же, эта нестройность была вызвана воздействием на меня сивушных масел местного виски: "Какая гадость! Для этого виски нужна самая малость - ещё одна ректификация. Вернёмся к нашим вариантам. Для любого варианта... Да, так точно, Алесь, для любого варианта есть такие термины, как "работоспособность" и "надёжность"... А ведь будет нелегко: на любом метзаводе и на любом переделе - как в армии. И работать поначалу придётся на скромной должности. Всего... сам... добьюсь! Любо, Алесь!" А вслух я произнёс: "Любо, Настенька!"

РОКОВОЕ ЯБЛОКО

       Деятельная Настя, попутно с экскурсией по острову, написала, отсняла и отправила в какой-то журнал фоторепортаж о местных художниках. Наше пребывание на острове за неделю обрело размеренно спокойный ритм. Каждое утро совершал большие пробежки и то, что американские тренеры и боксёры называют "полезной работой на дороге". Ещё будучи в армии, я взял её за основу и разработал собственную методику упражнений для каждодневной практики в боевых искусствах, и забавы ради включил в комплекс разминки, - который согласно моей терминологии именовал как "танец смерти", - пугающие страшные рожи из боевого танца маори. Да, вот так! Ни армия, ни институт не выветрили из моей головы глупые идеи. Попугав редких в столь ранние часы отдыхающих на пляже своим танцем смерти и убив в ритуальном порядке всех воображаемых противников, я в рутинном режиме болтал с ресепшионистом, местным мулатом, который радушно, с белозубой улыбкой на тёмном лике, рассказывал о новостях, об острове, местном ресторанчике, и в одно прекрасное утро обрадовал вестью о звонке моего друга, уже прибывшего на своей яхте. Наличие такого друга заметно повысило мой рейтинг в его глазах.

       Попросил гостеприимного мулата передать другу, что мы будем до обеда на пляже.

       Вика, которая все эти дни держалась в стороне или позади, сопровождая нас как тень, радостно восприняла новость и обратила внимание на себя в зеркале, желая убедиться в своей неотразимой красоте, а Настя привычно сдвинула бровки. До наступления расчётного часа, как просил Андрей, мы успели позавтракать и, сдав наши рюкзаки и сумки на хранение ресепшионисту, отправились на пляж.

       На пляже поодаль от нас загорали две сухопарые рыжие девицы. Судя по наклейкам на рюкзачке, ирландки. Они листали журнальчики и не обращали внимания на нашу компанию. Вика, искоса взглянув на соседок по пляжу, лежавших практически нагишом на шезлонгах, предложила:

       - Настя, а покажем им нашу русскую стать! Чего стесняться-то?! Вчерась у французишек слюнки потекли от нашего вида.

       - Мы девушки православные, а потом, - Настя выдержала знакомую мне театральную паузу в духе Станиславского, - вот-вот Андрей притопает. Ты же видишь, он меня осаждает. Фашисты нас так не осаждали. А кроме того, для тебя, Вика, апошняе афiцыйнае паведамленне: Алесь и я литвины.

--">