Вильгельм Шульц - «Подводный волк» Гитлера. Вода тверже стали

прорвавшийся на окраины города, был просто чуть ли не голыми руками растерзан поляками. Они остервенело дерутся. Все не так просто оказалось. И конечно же в польский вопрос по самые ушки залезли англичане.

— Герр лейтенант! Прошу вас! — Дежурный пригласил Ройтера к массивной дубовой двери, которая вела в кабинет корветтенкапитана Эккерманна.

— Лейтенант Ройтер, старший торпедист U-5, по вашему приказанию прибыл! — отрекомендовался он командиру.

— Проходите, герр Ройтер, — пригласил его Эккерманн. Командир флотилии был настроен явно дружелюбно. Да он сам на этом посту без году неделя. Может, еще не привык? Кто их там поймет… Через пару минут Ройтер почувствовал, что ему вовсе не собираются устраивать разнос.

— Я смотрел личное дело. В вашем мюрвикском табеле одни пятерки. Наверное, это было не просто добиться столь блестящих результатов в таком учебном заведении?

Ройтер растерянно кивнул. Он все еще не мог понять, что происходит.

— Да он и не только в Мюрвике, — отозвался голос из другого конца комнаты. Ройтер не сразу обратил внимание на высокого полноватого мужчину в коричневом партийном френче без знаков различия. — Он и в Дармштадте, и в Берлине демонстрировал успехи. А математика, как известно, мозги приводит в порядок… Позвольте представиться — Ганс Рёстлер, ответственный от Партии в 1-й флотилии.

— И Куштман вас положительно характеризует. Он вас рекомендовал.

— Простите, рекомендовал для чего? — почти прошептал Ройтер.

— Мы считаем, что вы вполне готовы принять под командование U-Boot. — Эккерманн встал, прошелся по кабинету и с торжественной улыбкой застыл напротив Ройтера.

«Ого! Вот это да! То есть вместо наказания каплей^[3] решил просто от меня избавиться…»

— В 21.00 произошел инцидент с «Атенией», а чуть раньше вы уничтожили английский сторожевик, — произнес Рёстлер. То есть вы с вашим командиром открыли счет побед германского флота в этой войне. Это символично. Вот, Хельмут Ройтер, такие, как вы, уничтожат гидру мировой плутократии…

Говорил он красиво и долго — ничуть не хуже Геббельса, а Ройтер все никак не мог понять, что за странный человек этот «ответственный от Партии», в каком он звании хотя бы?.. Вообще-то так вольно обращаться с формой мог еще только один человек в рейхе.^[4] Но Рёстлер, очевидно, имел на то какие-никакие основания. Возможно, эти основания давал ему золотой партийный значок, который носили только заслуженные ветераны движения — «старые борцы», как их называли. Несомненно, этот Рёстлер не просто так «погулять вышел». И держится он в кабинете Эккерманна как хозяин. Да, есть в его манере разговаривать что-то от рейхсминистра. Кстати, Геббельс, вот, был вторым человеком, позволявшим себе такие же «отступления от формы». Рёстлер, получается, третий…

Когда Хельмут шел во флот, то жаждал подвигов и невероятных приключений, и крушение карьеры в самом начале победоносной войны никак не вписывалось в его планы. В первый свой поход отличник академии отправился 30 августа 1939 года. Через два дня радио сообщило о событиях в Глейвице, а еще через три — о том, что Великобритания объявила нам войну.

Известие это настигло U-5, на которую Ройтер был определен в качестве командира боевой части, уже на боевой позиции, в квадрате AN-16. Всем, кто хотя бы раз видел карту, оперативную карту ВМС, сразу становится понятно — это почти Скапа-Флоу. А со Скапа-Флоу еще с 1918 года у любого моряка воспоминания связаны самые пренеприятные. Однако в тот поход ничего особенно трагического не произошло. Он был даже, можно сказать, скучным. Пожалуй, только за одним-единственным исключением. Этим исключением был как раз тот самый английский сторожевик, из-за которого все закрутилось. Куштман оказался в весьма затруднительном положении. С одной стороны, Ройтера нужно было примерно наказать. С другой — он уничтожил боевой корабль королевских ВМС, чем открыл счет побед для U-5 — и для своего командира тоже. Действовал хоть и авантюрно, но смело, грамотно, а стало быть, заслуживал награды. Хуже всего было то, что, когда лодка возвращалась в Киль, израсходовав запасы соляра, на ней был поднят лишь один красный вымпел — то есть тот самый, ройтеровский. Про Гюнтера Куштмана говорили разное. Да, пожалуй, он не покрыл себя столь громкой славой, как Генрих Леман-Вилленброк, пришедший ему на смену в качестве командира U-5, но уж дураком-то каплей точно не был. И поступил --">