Андрей Феликсович Величко - Миротворец

так выше, но зачем ей вообще зря напрягаться на эту тему? Вот, познакомься с интересным человеком, по данному направлению вы будете работать вместе.

Открылась дверь, и в кабинет, сверкая сапогами и серебряными цацками на черном мундире, вошел гауптш… то есть тьфу, генеральный комиссар Фишман.

— Тоже Борис, — представился Боре вошедший, — ну, а вас мне представлять не надо, сами понимаете. Работаю у Алафузова, а на ближайшее обозримое время прикомандирован к вам в качестве двойника. Буду замещать вас на публичных мероприятиях, ну и постараюсь взять на себя общение с английской разведкой, если потребуется. Наконец, если кому-то вздумается шантажировать вас компроматом, всегда можно будет сказать, что на самом деле этот компромат на меня.

— О… очень приятно, — обалдевший Боря пожал руку своему двойнику. Картина была интересная, так и хотелось посмотреть, где же тут зеркало… Впрочем, я заметил, что мундир на двойнике сидит как-то более естественно, хотя является точной копией Бориного. И отглажен получше, если присмотреться.

— Борис Николаевич, — обратился я к двойнику, — вы, кажется, тоже обратили внимание на некоторые тонкости?

— Да, Георгий Андреевич, обратил, уже думаю, что поправить. Вот для этого как раз и нужны регулярные личные контакты.

— Борис Николаевич в Георгиевске будет жить у тебя, — пояснил я Боре.

— Да на здоровье, у меня в доме твоими стараниями еще человек двадцать поселить можно.

Действительно, когда Боря начал строить себе коттедж, я настоял примерно на трехкратном увеличении его размеров, имея в виду как раз ситуации наподобие этой.

— И, кстати, — продолжил я, — ты же после меня в Зимний, к своей Алечке? Так имей в виду, что ты туда прибыл как раз после литургии в Исаакиевском. А то уже кое-кто по углам шепчется о недостаточном твоем рвении в православии, что ни к чему. С меня пример бери — почти что ни единой праздничной службы не пропустил! Мой двойник, я имею в виду. У меня даже записано, где эти службы были, когда и по какому поводу, во избежание.

После ухода Бори я отправился к Танечке, надо было кое-что согласовать. В частности, лица, причастные к убийству Жореса, в общем были уже выявлены, да и прочих, в рассмотрении приближающейся войны явно зажившихся на этом свете, имелось достаточно.

Я еще раз посмотрел список и утвердил его. Новейшие коллоидные иглы для пневматиков были уже на месте, так что оставалось только дать отмашку к началу операции, что я и сделал. Танечка сняла трубку и распорядилась:

— Радиограмму по двенадцатому каналу, цифры — двадцать шесть, пятьдесят один. И продублируйте объявлением в Пари Суар.

— Объявление будет содержать только цифры, не подозрительно ли? — на всякий случай спросил я.

— Ой, да там чего только не объявляют, похлеще, чем у нас, — хмыкнула Татьяна, — и потом, объявление будет самое обычное, со словами — «меняю с доплатой одну любовницу пятидесяти одного года на две по двадцать шесть».

— Ну, а теперь займемся чуть более отдаленными делами, — предложил я. — Список приглашенных уже готов? Давайте, почитаю, может, что-то вызовет вопросы.

Через пару недель должен был состояться небольшой бал в честь дня рождения моей дочери — потому как ей исполняется четыре года, девочка почти уже совсем взрослая, пусть привыкает к великосветским раутам, пригодится. Так, в общем понятно… А эти тут откуда взялись, Мари вставила? И почему последнее имя подчеркнуто?

В списке было четыре незнакомых мне фамилии, скорее всего датских.

— Да, это предложение Марии Федоровны, — подтвердила Танечка, — а графиня Эструп подчеркнута потому, что есть подозрения о ее связи с английской разведкой.

— Ну, тогда уж точно надо пригласить — развел руками я.

— Значит, я внесу еще двух девочек специально для присмотра за ней, а к наружному наблюдению, если вы не против, можно подключить и «шестерку».

Ближе к вечеру я двинулся в Зимний — часок-другой пообщаться с семьей, после чего предполагался длинный ужин с величеством. Впрочем, последнее время все ужины продолжались как минимум часа по полтора. Потому как война скоро, однако… Ну и микропортал мы держали уже не по полчаса, а как минимум по часу, натренировавшись делать его совсем маленьким, миллиметров пять в диаметре, что давало возможность практически не тратить ни сил, ни внимания на его поддержание. Это понадобилось нам для относительного --">