Андрей Феликсович Величко - Миротворец

что он по-прежнему в восторге от анимэ, — поклонился японец.

— Вот даже как? Тогда садитесь, и я слушаю вас еще более внимательно.

Услышанная мной фраза была нашим с премьер-министром Ито паролем, означавшим, что произнесший ее является личным посланцем с каким-то важным сообщением.

Гость начал. Ну, в общем, чего-то примерно такого я и опасался… В вашей реальности князь Ито был убит каким-то корейцем в девятом году, а у нас одной из причин внедрения мной агентов в Корею было желание не допустить такого. Ну, и самого Ито я предупредил, понятно, и был рад, когда девятый, потом десятый год кончился, а премьер оставался живехонек. Причем, по словам его посланца, он знал о готовящемся покушении, но принял меры всего лишь для его отсрочки. Чтобы, во-первых, данное действие произошло в наиболее подходящее для страны Ямато время, а во-вторых, отсрочка была использована для сбора дополнительных доказательств причастности штатовцев к этому делу.

Нет, у них там никто не рехнулся настолько, чтобы накануне войны заказывать японского премьера. Американцы просто спонсировали корейскую, скажем так, оппозицию. Но вот мозгов подумать, насколько в той Корее не любят именно Ито, штатовцам не хватило. А японцы через своих агентов еще и потихоньку направляли умонастроения подпольщиков в нужную сторону. Позавчера же события вышли на финишную прямую — подпольщикам были слиты сведения о распорядке дня и ближайших маршрутах премьера.

— Мой господин почтительно просит вас не вмешиваться, — закончил посланник.

Да уж… Вопрос типа «а что, помельче фигуры не нашлось?» можно не задавать, только зря людей обижу. Вот, значит, как они решили вопрос с поводом для вступления Японии в войну…

— Я уважаю выбор господина Ито и не буду препятствовать его планам, — кивнул я. — Кроме того, сегодня вечером вам будут переданы все наши материалы по действиям американцев в Корее — в свете только что изложенного можете использовать их по своему усмотрению.

За ужином я рассказал об услышанном Гоше.

— И почему это я микадо не завидую? — флегматично осведомился он, ковыряя вилкой тушеную капусту. — Мне ведь никто ничего подобного предлагать не собирается. И слава Богу, если серьезно. Не так уж много в мире людей масштаба господина Ито, чтобы ими так разбрасываться. У нас-то с поводом на всякий случай все нормально, а то я как-то до сих пор не удосужился проверить?

— Величество, ну совсем-то за раздолбая ты меня не держи. Не то что нормально — практически идеально! Доказательства что по первому, что по второму эпизоду железные.

По первому они были не только железными, но и стопроцентно правдивыми — по результатам допросов Рейли-настоящего была проведена большая работа, и теперь мы могли аргументировано объявить, кто и как организовывал покушения на Мари и Гошу, вылившиеся в убийство Николая II.

А вот второй эпизод, хоть и был снабжен не менее железными доказательствами, все же не являлся примером скрупулезного следования истине. Да, три с лишним года назад англичане профинансировали анархистов и даже намекнули, что на эти деньги неплохо было бы устроить что-нибудь вроде покушения на какого-нибудь чиновника покрупнее — об этом те самые анархисты уже на следующий день наперебой рассказывали в седьмом отделе. Так что им доверили украсть пушку и оснастить ей катер, после чего отправили по камерам зубрить свои показания, а мои люди поплыли стрелять по окнам Зимнего. Кстати, не только получив при этом задуманные политические результаты, но и поспособствовав развитию искусства — написанная по мотивам тех событий картина Сурикова «Покушение» получилась очень даже ничего.

В общем, поводов для вступления в войну первыми, если вдруг такое понадобится, у нас было достаточно. Правда, будь моя воля, я бы в нее вообще вступал на год-полтора позднее, потому как степень нашей готовности была довольно далека от полной. Так что наш план войны предусматривал в основном оборону. Наступать должны были немцы, ну и экспедиционный корпус Богаевского вместе с ними.

Но насчет приближающейся войны у меня было и еще одно соображение, которое пора было, кажется, донести до Гоши, что я и сделал:

— Вот только, величество, ты уж извини, но главнокомандующим придется стать именно тебе.

— Да, — согласился император, — была мысль и это на кого-нибудь свалить, но по некоторому размышлению от нее пришлось отказаться. Ну, а ты --">