Наталия Георгиевна Осояну - Первая печать

увидели, что она делает. Выговором не отделаешься, придется целую неделю мыть посуду.

– Ну давай же, давай! – бормотала Ивер, но рисунок никак не хотел уходить в небытие. – Исчезни!

Иней крошился, осыпался оплавленными чешуйками, и наконец посреди ледяной ромашковой лужайки появилось окошко размером с ладонь – за ним бушевала метель. Не было видно ни улицы, ни соседних домов, и даже маяк еле-еле просматривался посреди снежной круговерти.

Отчего-то его огонь был сегодня ниже, чем обычно. И порою казалось, что он…

– Движется! – С грохотом опрокинув табуретку, девочка вскочила, и тотчас же все взгляды устремились на нее. – Он движется! Дженна, там махолет!

Наступила тишина. Ивер смешалась: секунду назад она не сомневалась, что видела именно махолет, но теперь догадка показалась невероятной. Огонь? Это вполне мог быть мираж, один из опасных фокусов снежных фаэ – они чего только не придумают, чтобы заманить путников в ловушку. И все-таки видение, посетившее ее лишь на краткий миг, было слишком живым и подробным: огромные когтистые лапы сжимают стрекозу из дерева и металла, а та лишь беспомощно трепыхается, ломая хрупкие крылья, и ее волшебные сияющие глаза вот-вот погаснут.

Дженна подошла, перевернула табуретку и только после этого выглянула в окно. Против всех ожиданий Ивер, махолет она увидела сразу и сказала, сердито нахмурив брови:

– Надо же! Опять он опоздал зажечь красный сигнал…

– Что там случилось, хозяйка? – спросил тот постоялец, которого Ивер мысленно окрестила Верзилой. – О ком ты так неласково?

– Похоже, наш смотритель маяка не успел вовремя сменить зеленый огонь на красный, и какого-то летуна схватила буря, – ответила девушка. – Скверно! Он вот-вот упадет, а на поле-то сейчас нет никого. В непогоду тамошний люд всегда по домам прячется, уж сколько их ругали – все без толку…

– Я пойду туда! – С этими словами постоялец решительно направился к двери, но дорогу ему преградил старик, чья трубка продолжала исправно дымить.

– Не стоит торопиться, друг мой! – наставительно произнес он скрипучим голосом. – Или вы забыли, что происходит снаружи? Смею напомнить, там разыгрался буран.

– Предлагаешь сидеть тут, греться у очага? – неприязненно спросил Верзила, складывая руки на груди. Он был на добрых две головы выше ростом и угрожающе нависал над стариком, но тот не дрогнул, не отступил. – Предлагаешь спокойно отдыхать, пока там кто-то погибает?!

– А вам так не терпится замерзнуть, молодой человек? – поинтересовался старик, не скрывая иронии, и «молодой человек» тотчас же рванулся вперед, будто желая на ходу отбросить настырного незнакомца… да так и застыл на полусогнутых ногах и с вытянутой рукой, разинув рот от удивления. Миг спустя он безвольным мешком рухнул на пол и застонал. На широкой груди поверженного Верзилы белела узкая полоска бумаги с нарисованным черной тушью замысловатым знаком – печатью.

– Печатник! – громко прошептал кто-то, и старик улыбнулся краем рта.

Ивер не верила своим глазам: и это печатник? Тот, кому подвластны создания рук человеческих, дьюсы? Тот, кто может взмахом руки изменить сущность любой рукотворной вещи?!

– Да не смутит никого в этом зале моя скромная внешность! – сказал маг, будто прочитав ее мысли. – Я мэтр Арно, печатник… Есть и грамота из Гильдии, ежели хотите проверить истинность моих слов. Она наверху, в сундуке. Но давайте-ка отложим представления с расшаркиванием на потом, ибо там, снаружи, погибает какой-то несчастный! Кто готов мне помочь?

Вызвались двое – светловолосый юноша и человек-загадка, до сих пор сидевший в углу. Когда этот незнакомец подошел ближе и откинул капюшон, Ивер невольно вздрогнула: ей еще не приходилось видеть такого странного лица – жесткого и напрочь лишенного выражения, будто деревянная маска, сработанная на редкость бестолковым подмастерьем. Но глаза у него были живые и ясные.

– Прекрасно! – воскликнул маг и взглянул на Верзилу. Невидимые путы, сковывавшие того по рукам и ногам, исчезли, бедолага наконец-то смог пошевелиться.

– Меня посчитайте… – проворчал он, опасливо косясь на старика-печатника, но тот спокойно кивнул, словно позабыв, что всего лишь несколько минут назад здоровяк обошелся с ним весьма непочтительно.

Больше никто не откликнулся на призыв мэтра Арно: торговцы уткнулись в карты и делали вид, что окружающего мира вовсе не существует, а человек в черном возмущенно фыркнул, --">