Юлия Диппель - Белиал: Война богов

мне все-таки удалось их прочесть.

NE OBLITA SIS,

QUOMODO PRO QUAMDIU.

Несмотря на летнюю погоду, по спине пробежал холодок. Как будто Дафна отправила мне послание из подземного мира. Пролетело несколько мгновений трепетной тишины, прежде чем я сообразила, что это предложение предназначалось не мне. Никто не мог предугадать, что именно меня переселят в эту комнату. Дафна наверняка написала эти слова себе – там, где видела их каждый день, просыпаясь и засыпая.

Не забывай, что «как»

важнее, чем «как долго».

Я улыбнулась. Очевидно, моя подруга нашла собственный способ смириться со своей смертностью.

Моя подруга…

По сути, я недостаточно хорошо знала Дафну, чтобы так ее называть. И все же она стала для меня тем, кто максимально близок к другу. Ее не отпугивала моя неприступность, она всегда хорошо ко мне относилась, хотя я – как все остальные в этом храме – не обладала колдовским даром.

Приподнявшись с подушек, я пыталась справиться с неутихающим гневом, который царапал мои стены изнутри. В основном с помощью этой ментальной преграды я защищала свои чувства от других, но порой – как сейчас – и сама защищалась от собственных чувств. Без нее я ощущала себя голой, без нее уже давно бы отчаялась из-за такой вопиющей несправедливости.

Почему Дафне пришлось умереть? Почему она приняла то приглашение, а просто не сбежала? Из-за верности? Чувства долга? Убеждения? Как бы часто и долго я об этом ни рассуждала, у меня не получалось понять. Мысли носились по кругу, разжигали мою злость и вновь возвращались в изначальную точку: демоны, праймусы, боги, пусть называют себя как угодно – они виноваты во всем, что пошло не так в моей жизни.

Я определенно не относилась к воинствующим противникам праймусов. У каждой формы существования есть право на жизнь. Мне только жутко действовало на нервы, что эти бессмертные считали, что им позволено править всем.

Вдруг из раздумий меня вырвало пронзительное жужжание. Облако зеленых искр влетело в окно и атаковало меня. С шипением магия рассыпалась по моей коже. Это оказалось не больнее, чем парочка укусов насекомых, и тем не менее я выругалась и вскочила. Я забыла о времени и давно должна была находиться в храме. В панике выбежав из комнаты, я бросилась вниз по лестнице, а потом наружу, в сады. За святилищем заходящее солнце создавало на небосводе невероятную игру света. Как это часто бывало, у меня возникло желание остановиться и полюбоваться закатом, но нужно выполнять свою работу. Работу, к которой я – невзирая на все, что произошло, – относилась очень серьезно. Во-первых, я ни в коем случае не хотела, чтобы меня обвинили в недобросовестности. Моя гордость такого не переживет. А во-вторых, во мне достаточно практичности, чтобы лишний раз не ставить под угрозу свое место в храме. Улицы Рима не особенно милосердны к одиноким молодым девушкам. И без того сродни чуду, что в прошлом мне каким-то образом удалось выжить, не занимаясь проституцией за еду.

На губах у меня появилась кривоватая ухмылка. Судьба доказала, что действительно обладает чувством юмора, когда привела меня именно сюда. Храм Венеры, может, и не являлся публичным домом в прямом смысле, однако ремесло, строго говоря, оставалось тем же: за соответствующее подношение разрешалось почтить богиню любви вместе со жрецами и жрицами.

Добравшись до маленькой боковой двери храма, я поспешно сдвинула засов и погрузилась в хорошо знакомый поток ощущений: темнота, масляные лампы, сажа, ладан и нежная мелодия лиры. После того как глаза привыкли к тусклому свету, я еле сдержала ругательство. Ворота уже распахнули и впустили посетителей. Обычно к этому моменту мне нечего было делать здесь, внизу. Так незаметно, как только могла, я скользнула вдоль стены к другой стене главного зала. Уже через несколько шагов меня охватили легкий дурман и эйфория. Проклятье! Это магия верховной жрицы. Каждый вечер седовласая Лукуста при помощи своих заклинаний заботилась о хорошем настроении пришедших в храм. Исключение составляли прислужницы и жрицы, так как все они сами были ведьмами – все, кроме меня. Теперь мне ничего не оставалось, кроме как аккуратно красться по лабиринту из колонн и занавесов, стараясь не наткнуться на пары, которые уже нашли друг друга или которым это лишь предстояло. Моя цель – позолоченная статуя дельфина. За ней находилась лестница, ведущая под огромную куполообразную крышу. Я торопливо --">