Йон Колфер - Зов Атлантиды

соответствии с которым Артемис брался выследить поставщика гоблинов, а Элфи обещала помочь ему вызволить отца из лап захватившей его русской мафии. Обе стороны выполнили свои обязательства и в итоге преисполнились друг к другу уважения и доверия, подкрепленных общим язвительным чувством юмора.

Такими их отношения и оставались – до недавних пор. Но в последнее время кое-что изменилось. Разум Артемиса, по-прежнему острый, затуманился.

Если раньше Артемис видел то, чего не видел никто другой, то теперь он стал видеть то, чего вовсе не было…

Глава 1 Холодные флюиды

Ватнайёкюдль, Исландия

Ватнайёкюдль – крупнейший ледник в Европе, больше пяти тысяч иссиня-белых квадратных миль. Необитаемый и по большей части пустынный, он представляет собой идеальное с научной точки зрения место для того, чтобы Артемис Фаул продемонстрировал волшебному народцу, как именно он собирается спасти мир. Кроме того, эффектный фон никогда еще не вредил презентации.

Одним из уголков Ватнайёкюдля, куда люди иногда все-таки заглядывают, является ресторан «Большой поморник», расположенный на берегу ледникового озера и с мая по август обслуживающий туристов, любящих полазить по ледникам. Артемис договорился встретиться с владельцем закрытого до нового сезона заведения спозаранку первого сентября. В свой пятнадцатый день рождения.

Артемис вел снегоход вдоль неровного берега озера. Ледник здесь полого уходил в черную воду, чью поверхность украшали причудливые узоры из битых льдин. Ветер ревел в ушах, словно возбужденная толпа на стадионе, и приносил с собой острые, как наконечники стрел, льдинки, секшие нос и губы, словно картечью. Необозримое и безжалостное пространство, и Артемис прекрасно понимал: любая полученная в этой снежной пустыне травма приведет к быстрой и мучительной смерти – или как минимум к чудовищному унижению перед вспышками фотоаппаратов последних в этом сезоне туристов, что было бы немного менее мучительно, чем мучительная смерть, зато длилось бы дольше.

Владелец «Большого поморника» – дюжий исландец, гордый обладатель моржовых усов, размерами не уступавших размаху крыльев большого баклана, и малоправдоподобного имени Адам Адамсон, стоял на крыльце ресторана, прищелкивая пальцами и притопывая в такт звучавшей только у него в голове музыке, да еще находил время хихикать, наблюдая за неравномерным продвижением Артемиса по замерзшему берегу озера.

– Прекрасное представление, – сказал Адамсон, когда Артемис наконец воткнул нос снегохода в крыльцо ресторана. – Черт возьми, hardur madur^[1], последний раз я так смеялся, когда мой пес пытался сожрать собственное отражение.

Артемис мрачно ухмыльнулся, понимая, что ресторатор потешается над его водительскими навыками, вернее, над их полным отсутствием. Бурча себе под нос, он принялся неуклюже слезать со снегохода, словно ковбой, у которого посреди трехдневного перегона скота пала лошадь, из-за чего пришлось оседлать самую толстую корову в стаде.

– Теперь ты и ворчишь совсем как мой пес, – загоготал старик.

Артемис Фаул терпеть не мог выглядеть нелепо, но в отсутствие телохранителя Дворецки приходилось полагаться лишь на собственные моторные навыки, а те, как известно, оставляли желать лучшего. Один остряк-шестиклассник из школы Св. Бартлби, наследник гостиничной империи, прозвал Артемиса Левоножкой Фаулом – мол, у того обе ноги левые и он не может попасть по футбольному мячу ни одной из них. С неделю Артемис терпел обзывательства, а потом купил сеть отелей, которую предполагал унаследовать юморист. Насмешки мгновенно прекратились.

– Полагаю, все готово? – спросил Артемис, сжимая и разжимая пальцы в патентованных перчатках из неопрена.

Он заметил, что одна ладонь нагрелась сильнее, – вероятно, когда он налетел на глыбу льда в полумиле вниз по берегу, термостат вышел из строя. Юноша выдернул провод питания зубами: особое переохлаждение ему не грозило, поскольку осенью температура в здешних местах держалась около нуля.

– И ты здравствуй, – отозвался Адамсон. – Приятно наконец встретиться с тобой лицом к лицу, если не с глазу на глаз.

Артемис не клюнул на закинутую Адамсоном приманку для «налаживания отношений». В данный момент в его жизни не было места очередному ненадежному другу.

– Мистер Адамсон, я не собираюсь просить руки вашей дочери, так что, думаю, мы можем пропустить светскую болтовню, которую вы --">