Михаил Анатольевич Слесаренко - Казак в иномирье

редиска, постоянно перевешивал и мешал.

Спустившись вниз, я первым делом дошёл до родника, который увидел сверху и с помощью бутылки с фильтром, набрал воды в солдатскую флягу. Саму бутылку тоже наполнил и всё это сложил в рюкзак. Только после этого я двинулся в южном направлении. Мне кажется, там больше шансов выйти на поселение. Вообще, идеальным вариантом было бы выйти к какой-нибудь реке и двигаться вдоль неё. Сто процентов выйдешь к поселениям, люди всегда селились по берегам рек и других водоёмов. Вот на это и будем ориентироваться. Задумавшись о хищниках, я решил сделать себе в дорогу рогатину. С шашкой конечно можно выйти на медведя, но рогатина надёжней.

Ближе к вечеру, точно время сказать не могу, так как ни телефон, ни планшет до сих пор не работали, я вышел на хорошо заметную грунтовую дорогу. Сказать на чём тут ездили, я не могу, так как колея хоть и была достаточно широкая, но вот протектора от колёс я не нашёл. Может давно никто не ездил, и протектор прибило пылью и дождём. А может у местных телег деревянные колёса шире земных. Постояв и подумав, в какую сторону идти, я вспомнил поговорку, что настоящий мужик всегда пойдёт налево. Вот туда я и направился, тем более эта сторона уходила немного южнее. Мне подвернулся даже более лучший вариант, чем река. Дорога рано или поздно, но обязательно выведет к поселению. Надеюсь человеческому.

Глава 3

Сегодня уже третий день, как я иду по дороге. Приближается вечер и нужно искать место для ночлега. Я приспособился останавливаться в местах, где раньше делали стоянки местные. Это было хорошо заметно. Их стоянки всегда окружены колючим кустарником или невысокой каменной стеной и всегда на этой территории есть родник. Делать каждый раз защищённое гнездо, было не практично и долго. Поэтому ночевал я в палатке, но делал большой костёр. Дикие звери не подходят к открытому огню, по крайней мере, наши земные. Надеюсь местное зверьё тоже. Но спал я всё равно в пол глаза, подскакивая от каждого шороха и добавляя дров в костёр. За предыдущие две ночёвки ничего страшного не произошло, и я надеялся, что так и будет.

Вчера я доел последнюю банку паштета и у меня из еды остались только сухари, но сегодня у меня будет праздник живота. Используя рогатину как копьё, я смог убить местного кролика. Видимо с голодухи меткость проявилась или кролик не ожидал, что его заострённой палкой прибьют, а потому и не убегал. Там же на месте, я его выпотрошил и снял шкуру, чтобы до стоянки не протух и не гадить, где собрался спать. В ближайшем ручейке ещё и помыл его. Поэтому настроение у меня было приподнятое. Судя по тому, сколько я прошёл, скоро должна появиться подготовленная местными стоянка.

– Ещё немножко, ещё чуть-чуть, последний шаг он главный самый, – мурлыкал я себе под нос.

Видимо находясь в эйфории от предстоящего ужина и забивая слух своим бубнежом, я не услышал шума впереди. Другого объяснения я придумать не могу. Потому что, я как-то резко вышел из леса на большую поляну, через которую шла дорога, а на ней вовсю шла рубка двух отрядов. Всё-таки средневековье, как в воду глядел. Не успел я толком рассмотреть, кто с кем воюет, как заметил, что от большего отряда отделились две здоровенных фигуры и бросились в мою сторону. Думать было некогда и так понятно, что бегут не для того чтобы поздороваться. Поэтому я быстро скинул с плеч рюкзак и достал шашки.

– Ну, отче, спаси и помилуй, – прошептал я.

Я закрутил простейший защитный круг и шагнул под правую руку самого шустрого врага, так как в этом случае второй боец оставался за спиной первого, а биться сразу с двумя мне не хотелось. Ну не уверен я в себе, это ведь мой первый реальный бой. Хотя должен сказать, что страха не было. Всё-таки прав был тот мастер из интернета, что пропагандирует волчий стиль кручения, при этом фланкировании твои мозги действительно меняются. Он говорил, что ты становишься готов к бою и к смерти. И тут не важно, чья смерть, врага или твоя, ты готов к любому исходу. В бою нет милосердия, тут либо ты, либо тебя, а время для прощения и милосердия наступает потом, когда бой окончен. Если конечно останется к кому применять милосердие.

Первый боец обрушил на меня свой огромный меч. «У меня конечно булатная сталь, но не факт что мои руки выдержат удар такой махины». Эти мысли пронеслись мгновенно, а тело на них уже среагировало. Я не стал принимать этот удар на жёсткий блок, а спустил его по --">