Ольга Романовская - Ледяная магия

Надвинув капюшон на лицо, переулком вышла на соседнюю улицу, оттуда – на Ратушную площадь. Хотя незнакомец давно остался позади, спину до сих пор сверлил его взгляд, недобрый, колючий. На мгновение екнуло сердце: неужели выследили, неужели поняли? Быстро отогнала глупое предположение. Какое дело инквизиции до скромной аптекарши? Я лечила по старинке, чары в микстуры не вплетала, вязь на руке тоже никому в глаза не бросалась, да и не заметишь ее днем, только при лунном свете или сильном волнении. Словно два морозных узора переплелись, плотно обхватили запястье. Спрятать несложно, можно даже любовника завести. Я и вовсе сторонилась мужчин, справедливо полагая, безопасность дороже минутного наслаждения. Да и пришел и ушел – это не для меня, а мужей у ледяных ведьм не бывает, не созданы мы для семьи.

Ратушная площадь преобразилась за считанные часы. Еще вчера тут лежали штабеля досок, а теперь соорудили помост для скоморохов, огородили площадку для танцев. На соседней Торговой площади гуляла ярмарка. Мастера и купцы со всей округи привезли лучшие товары, заманивали горячим сбитнем, сладкими жареными орехами, серебром, пушистыми мехами.

Перекоп – город не большой и не маленький, в самый раз. Тут и шумно, и спокойно одновременно, камерный мирок, где тем не менее косо не смотрят на одиноких женщин. Конечно, мужчины пробовали ухаживать, свататься. Для порядка ходила на свидания, но кольца ни одного не приняла. Не могу, мол, еще жива память о супруге.

Выкинув из головы странного незнакомца – вдруг просто приглянулась, приезжие часто считают, будто в праве пялиться на женщин, – сбавила шаг и свернула к штакетнику вокруг площадки для танцев. Там уже вовсю надрывались музыканты, утрамбовывали снег несколько пар. Улыбнулась им и двинулась дальше. Нужно взглянуть на чучело Мары, местной злой ведьмы, которое ежегодно сжигали в честь будущей весны. В этом году колдунья выдалась на редкость страшной и уродливой, даже меня проняло. Кривой рот, белые пакли волос, два кривых зубами и узенькие красные глазки. Одели Мару во все черное – она ведь олицетворяла бесконечную ночь.

Дальше ноги понесли на ярмарку. Я бродила среди рядов, пила сбитень из деревянной кружки, приценивалась то к одному, то ко второму. Смотрела не с праздным интересом: давно хотела прикупить ткани на платье и разжиться серебряным браслетом. Последний планировала заговорить. Пусть сейчас в моей жизни все спокойно, всякое может случится. В итоге нашла один. Он плотно облегал руку и защелкивался с помощью скрытой пружины. Состаренное серебро добавляло шарму, а неумело, неправильно выведенные руны отвели бы подозрения у излишне внимательных людей. Ни одна уважающая себя ведьма не нанесет такие на оберег. Только моя защита иная, глазу не видимая – тончайшая ледяная корочка. В нее и вплету нужные слова. Одно плохо – цена. Как ни торговалась, кузнец стоял на своем, не желал сбавлять. Переплачивать я не привыкла, да и доходы аптекарши невелики, не могу монетами разбрасывалась. В итоге купила колечко. Просто так, подарок на день рождения. Когда он, знала лишь я, вечно отшучивалась, когда спрашивали, когда появилась на свет. Дурная примета – назвать день, когда появилась на свет. Если собеседник – маг, он может повлиять на судьбу. Знали бы люди, избежали бы многих бед.

Второй стаканчик сбитня окончательно выветрил дурные мысли, меня потянуло танцевать. Вот и любимый рил, заводной, наполненный жизнью. Ощущала, как музыка растекается по телу, и, уступив соблазну, вернулась на Ратушную площадь. Кавалера искать не пришлось, меня быстро затащили на площадку. Закружилась, взметнулась колоколом плотная шерстяная юбка, застучали по настилу каблучки. Народные танцы простые, но энергичные, за это их любила. Пока жила в Махале, познакомилась с другими, холодными, искусственными для господ. Аптекарь даже обучил одному аристократическому танцу. Его пригласили в Ратушу на ежегодный прием для именитых горожан, жена давно умерла, дочери маленькие, сестры нет, пришлось взять меня.

Кавалер, один из офицеров местной стражи, шептал на ушко комплименты, предлагал прогуляться. Улыбалась и молчала. Зачем сразу огорчать хорошего парня, портить праздник? Алан не виноват, что в душе ведьмы – лед.

Внезапно музыка смокла. Толпа недовольно зароптала. Под ее нажимом музыканты снова взялись за инструменты, но властный голос приказал: «Прекратить!» Горожане, в том числе я, --">