Редгрейн Лебовски - Кости и Звёздная пыль

сирены. Осталось всего пять минут.

Быстро отогнав желание принять предложение брата и удрать, Адель сдвинулась с места. Чтобы вернуться домой, понадобилось бы не менее получаса, а этого времени у них уже не было. И спрятаться больше некуда. Стучаться во все двери подряд в надежде на помощь не имело смысла – никто не откроет. Ведь первое правило королевства, известное даже самым маленьким детям, гласит: «Никогда, ни за что, ни при каких обстоятельствах не открывай двери, если за ними Тишина».

Дом, выбранный Адель на роль наблюдательного пункта, располагался почти в центре города: с его крыши можно было держать в поле зрения сразу две смежные улицы. Не так давно здесь случился пожар, так что теперь здание пустовало и казалось идеальным местом для предстоящей миссии.

Ступив на крышу, Адель сняла с плеча сумку и огляделась. Солнце давно скрылось за горизонтом. Шу погрузился в сумерки, которые быстро сменялись плотной маслянистой тьмой. Фонари, цепочкой тянувшиеся вдоль тесно расположенных домов, вспыхнули тусклым желтоватым светом. Мрак безлюдного квартала слегка рассеялся. Всякий раз с наступлением ночи люди были вынуждены исчезать с улиц и скрываться в домах, чтобы дожить до рассвета. Их место занимала Тишина.

Она пришла много лет назад. Пришла абсолютно внезапно, как и положено появляться злу. Адель тогда была слишком мала и не могла помнить тот ужасный день, когда все это случилось впервые. Но с тех пор она узнала немало подробностей: тысячи людей стремились поделиться своими воспоминаниями о ночи начала новой эры – Эры Террора.

Поначалу туман не предвещал беды. Люди сочли его немного странным, но не достойным внимания погодным явлением. Однако ближе к вечеру мгла уплотнилась, полностью накрыв город. А потом появились они. До сих пор никто не знал, что они собой представляли, но горожане называли их не иначе как демонами, монстрами и отродьями ада. Бесшумные, неуловимые и безжалостные, они забрали всех, кто не успел найти себе укрытие и остался на улице. Так продолжалось и по сей день. Никаких тел, никаких следов… Люди просто исчезали – и все.

– Так какой у нас план? – поинтересовался Яго. Даже в темноте было заметно, как сильно он побледнел.

– Притвориться, что нас здесь нет, – настороженно ответила Адель. Только сейчас она обратила внимание на то, что воздух вокруг стал необычайно плотным, будто невидимый кисель. Ей показалось, что стоит протянуть руку, и она сможет к нему прикоснуться.

Приложив указательный палец к губам, Адель плавно опустилась на четвереньки и жестом велела брату проделать то же самое. Осторожно подобравшись к парапету, оба выглянули из-за него и увидели, как над дорогой низко стелется туман. Белые завитки извивались, словно щупальца гигантского осьминога, и поглощали все на своем пути. Фонари замерцали, но все же не погасли, продолжая освещать пустые улицы до тех пор, пока не скрылись в Тишине. Туман был настолько густым, что его можно было принять за спустившееся с небес облако.

– Проклятье, – прошептал Яго и добавил еще парочку непечатных выражений, но Адель никак не отреагировала на подобную вольность. Сейчас ее больше занимала неравная борьба с охватившим ее оцепенением.

Желтоватый свет оставшихся фонарей немного рассеивал мглу, освещая небольшие участки тротуара. Вдруг все застыло, словно кто-то нажал на паузу, и Адель будто оказалась в совершенно другом мире. Мире, где, на первый взгляд, кроме них не осталось ни единой живой души. В мире, где этот Шу – всего лишь призрак того города, который она знала при свете дня. В мире, где не происходит ровным счетом ничего.

Абсолютно ничего. Ни у Яго, ни у Адель не было часов, поэтому о количестве проведенного здесь времени они могли только догадываться. Адель так усердно вглядывалась вперед, что от напряжения у нее заболели глаза.

– Должен признать, что не все так плохо, как я думал, – нарушил мертвую тишину шепот Яго, сопровождаемый зевком. Неторопливо перевернувшись, брат лег на спину и, подперев голову рукой, добавил: – Если так продолжится и дальше, мы даже сможем недолго вздремнуть перед работой.

Адель недовольно на него взглянула. Ощущение тревоги и ожидание неминуемой смерти явно покинуло Яго, сменившись незначительным облегчением. Но расслабляться было преждевременно: до рассвета оставалось еще не менее пяти часов – по крайней мере, так ей казалось.

– Рано радуешься, – холодно отрезала Адель. --">