Евгений Фронтикович Гаглоев - Посеявший бурю

Я не желаю слышать тебя в своей голове».

«Скоро это будет моя голова».

«Но пока этого не случилось, оставь меня в покое!»

«Хорошо, Наследник, — ехидно хмыкнул Илларион. — Времени у тебя осталось немного, так что пользуйся моментом».

И он действительно замолк, оставив после себя звенящую пустоту. Никита ощутил, как нечто тяжелое и холодное покинуло его тело, растворившись в воздухе. Волосы на затылке встали дыбом, но дышать сразу стало намного легче.

Поглощенный собственными ощущениями, Никита не сразу услышал телефонный звонок. Время было позднее, кому он мог понадобиться в такой час? Взглянув на дисплей, Никита увидел, что звонит Татьяна Пожарская.

— Я тебя не разбудила? — спросила она.

— К счастью, нет. Что-то случилось?

— У меня к тебе дело. — Голос Татьяны звучал крайне обеспокоенно. — Это касается Наташки… Помнишь ее?

— Конечно, — смутился Никита. — Это на нее я тогда напал… Но это был не я…

— Я понимаю… Ты сможешь сейчас выйти из дома? Происходит что-то ужасное.

— Конечно. Иду. Говори адрес.

— Я жду тебя во дворе. Прямо сейчас. — И Татьяна отключила связь.

Никита выглянул в окно. Действительно, неподалеку от подъезда стояла ее машина.

Странно… Что могло произойти?

Он вернулся в гостиную, сказал, что ложится спать, и пожелал всем присутствующим спокойной ночи. Затем плотно прикрыл дверь своей комнаты, быстро сунул ноги в кроссовки и выбрался через окно. Кот Апельсин, растянувшийся на подоконнике, с завистью следил, как Никита прыгает с одной ветки дерева на другую, цепляясь когтями за шершавую кору. Вскоре парень уже стоял рядом с Татьяной, которая тут же вышла из машины.

— Что случилось? — поинтересовался Легостаев.

— По правде сказать, надеюсь, ты мне на это и ответишь. С Наташкой творится что-то неладное… И больше мне не к кому обратиться. Это как-то связано с оборотнями, а даже Таисия не разбирается в этом так, как ты.

— Я тоже не слишком большой специалист, — признался парень.

— Нужно, чтобы ты сам это увидел. Прокатимся?

— Ладно, — озадаченно ответил Никита.

Они сели в машину, и девушка завела двигатель. Вскоре они уже мчались по ночной улице, ярко освещенной фонарями.

— С ней что-то творится, и началось все вскоре после выхода из больницы, — сообщила Татьяна. — После того, как ты…

Она осеклась.

— Напал на нее, — удрученно кивнул Никита. — Я же говорил, что тогда не контролировал себя. Это был не я, а тот, кто сидел во мне… И все еще сидит.

— Наташку тогда здорово поранил этот… монстр. Ей даже несколько швов наложили, подержали пару дней, а затем отпустили домой. Мне казалось, она идет на поправку. Но теперь ей стало хуже.

— А что говорят врачи?

— Мы не показывали ее врачам. Они просто не поймут… А неприятности нам не нужны, как и огласка. Наташка — публичное лицо, наследница большой компании. Нельзя, чтобы о ее проблеме пронюхали репортеры.

— Видимо, что-то очень серьезное?

— Ты знаешь, я сама могу вылечить многое. Но тут даже моих способностей недостаточно. Я пыталась, но смогла лишь убрать ее ужасные шрамы. А с остальной чертовщиной мне не справиться.

Вскоре они подъехали к элитному многоквартирному дому, где Наташа Морозова жила с недавнего времени. Никита знал, что у нее есть большой особняк где-то за городом, но она не слишком любила там бывать из-за неприятных воспоминаний, связанных с мачехой, предпочитая жить в Санкт-Эринбурге.

Войдя в лифт, отделанный высокими зеркалами, Татьяна нажала кнопку девятого этажа. Дверь в квартиру подруги она отперла своим ключом. Когда Никита скинул кроссовки, девушка поманила его за собой в дальнюю комнату. Он лишь мельком увидел впечатляющих размеров жилище с просторной кухней и гигантской застекленной лоджией. На стенах висели картины, ноги утопали в мягких коврах. Никита с удовольствием осмотрелся бы внимательнее, но тут до него донесся приглушенный стон.

С первого взгляда Никита понял, что все очень плохо. Наташа лежала на широкой двуспальной кровати. Она быстро дышала, словно в сильной лихорадке. Бледное лицо покрывали крупные капли холодного пота. На ее лбу лежала мокрая тряпица, но, похоже, не от воды, а от пота. Простыни и пижама тоже казались влажными. Спальню заливал голубой лунный свет, проникающий через широкие окна.

— Что с ней? — испугался Никита.

— Это началось после ее возвращения, — ответила Татьяна. Она присела --">