Гарт Никс - Сабриэль

плашке под значком значилось: «Сабриэль»; римская цифра VI и позолоченная корона свидетельствовали о том, что девушка учится в шестом классе и является старостой.

Кролик был мертв, никаких сомнений. Сабриэль подняла глаза, оглянулась назад, на мощенную кирпичом подъездную аллею, что, отходя от дороги, широким полукругом подводила к внушительным кованым воротам. Вывеска над воротами псевдоготическими буквами возвещала, что принадлежат они Уиверли-колледжу. Шрифтом более мелким уточнялось, что школа «основана в 1652 году для юных леди из благородных семейств».

Маленькая фигурка деловито перелезала через ограду, преловко уворачиваясь от острых зубцов, призванных воспрепятствовать упражнениям такого рода. Когда до земли осталось несколько футов, она спрыгнула вниз и бегом кинулась к месту событий: косички подпрыгивали на бегу, каблуки туфель стучали по кирпичной дороге. Пока разгонялась, она пригнула голову, но потом подняла-таки глаза, увидела Сабриэль и мертвого крольчонка – и пронзительно вскрикнула:

– Банни!

Сабриэль поморщилась, мгновение помешкала, опустилась на землю рядом с кроликом и бледной рукой тронула его между длинными ушами. Закрыла глаза. Лицо ее застыло и словно окаменело. Губы чуть приоткрылись, послышался легкий посвист – точно издалека донесся голос ветра. На кончиках ее пальцев заблестел иней; изморозь обозначилась на асфальте под ее ступнями и коленями.

Вторая девочка на бегу заметила, как Сабриэль резко качнулась над кроликом и едва не рухнула на дорогу, но в последний миг, взмахнув рукой, удержалась. Мгновением позже она, восстановив равновесие, обеими руками уже удерживала кролика – тот необъяснимым образом ожил, яркие глазки его заблестели; он снова рвался удрать – в точности как когда сбежал из ванны.

– Банни! – снова заверещала девочка помладше. Сабриэль поднялась на ноги, держа беглеца за шкирку. – Ох, Сабриэль, спасибо тебе! Когда я услышала, как машина резко затормозила, я уж подумала…

Она запнулась: Сабриэль передала ей крольчонка, и девочкины нетерпеливые руки тут же перепачкались в крови.

– С ним все в порядке, Джейсинта, – устало заверила Сабриэль. – Всего лишь царапина. Да она уже и затянулась.

Джейсинта внимательно осмотрела Банни и вновь подняла взгляд на Сабриэль. В ее глазах плескался страх.

– Там под кровью ничего нет, – пролепетала Джейсинта. – Что ты такое…

– Ровным счетом ничего, – отрезала Сабриэль. – Но может быть, ты расскажешь мне, что ты делаешь за пределами территории?

– Я за Банни гналась, – отозвалась Джейсинта. Глаза ее прояснились: жизнь вернулась в более привычное русло. – Понимаешь…

– Никаких оправданий, – отчеканила Сабриэль. – Вспомни, что миссис Амбрейд говорила на собрании в понедельник.

– Это не оправдание, – запротестовала Джейсинта. – Это веская причина.

– Тогда объясни это миссис Амбрейд.

– Ох, Сабриэль! Ты же меня не выдашь? Ты ведь знаешь, я всего лишь пыталась поймать Банни. Я бы в жизни не вышла…

Сабриэль шутливо вскинула руки, признавая поражение, и указала на ворота:

– Даю тебе три минуты: если за это время окажешься внутри, я тебя не видела. И на сей раз пройди через ворота. Их не запрут, пока я не вернусь.

Джейсинта просияла, крутнулась на месте и помчалась по аллее обратно, прижимая к груди Банни. Сабриэль дождалась, чтобы девочка оказалась по ту сторону ограды, и только тогда дала волю дрожи: согнувшись вдвое, она затряслась в ознобе. В минуту слабости она нарушила обещание, данное отцу и себе самой. Да, это всего-навсего крольчонок, и Джейсинта к нему так привязана… но к чему это все приведет? От возвращения кролика до возвращения человека всего один шаг.

А хуже всего то, как легко ей это удалось. Она поймала дух крольчонка у самого истока реки, вернула его, едва шевельнув пальцем в магическом жесте, и подлатала тельце простейшими символами Хартии, когда оба перешли от смерти к жизни. Ей не понадобились ни колокольцы, ни вообще какие бы то ни было инструменты некроманта. Только посвист да ее воля – их вполне хватило.

Смерть и посмертие для Сабриэль особой тайны не представляли. О чем она очень жалела.

Сабриэль доучивалась в Уиверли последний семестр – последние три недели, если быть точным. Она уже закончила курс: лучше всех сдала английский, равно как и музыку, заняла третье место по математике, седьмое по естествознанию, второе по --">