Саммер Ленц - Плавучий универсам доктора Фитца

приблизились, стало ясно, почему он «немножко не успевал». Михель походил на сломанную куклу. Голова его смотрела вверх и вправо, будто шею заклинило, пальцы на руках скрюченные, левую ногу он подволакивал, правой же будто подпрыгнуть хотел.

— Михель, привет. Я тебе помощника привела.

Дворник повернулся всем телом и будто сломался пополам, потому что смотрящая вверх голова не давала увидеть то, что происходит внизу. Магнус увидел, что глаза Михеля тоже сломаны — смотрят в разные стороны, а правый уголок рта опущен вниз, отчего лицо дворника казалось злым.

— И это помощник? — с трудом сказал Михель. — Маленький.

— Ну что ты опять начинаешь, Михель? — Элинор будто и не заметила разочарования в голосе дворника. — Он справится, он смышлёный.

— Нет. Слабый.

— Значит, дашь ему другую работу. Только учти — не дольше, чем до девяти вечера. Он должен успевать на трамвай.

— Сущеглупая гусыня, — сказал Михель. — Он сбежит.

— А ты сделай так, чтобы не убегал. Клаус, поди, тебя не сильно гонял.

— Заткнись и проваливай, — огрызнулся Михель и перевёл взгляд на Магнуса. — Спецовка?

— Есть.

— Иди в будку. Барахло там оставь. Будешь тележку катать.

Магнус повернулся к сестре, но Элинор уже была на полпути к своему колледжу. Делать было нечего, и Магнус отправился переодеваться.

В дворницкой было прохладно, вдоль стен стояли лопаты, мётлы, грабли, вилы, на стенах висел всевозможный садовый и плотницкий инструмент. Магнус быстро переоделся и бросился обратно.

— Видишь листья? — спросил Михель, уже не глядя на своего помощника, а просто тыча скрюченными пальцами в гору жухлой листвы. — Их нужно в компост. За оранжерею.

— А где это?

— По дорожке. До конца. Потом налево. Там увидишь. Листья не ронять. Дорожка чистая.

— А вы что будете делать?

— Чай пить, болван! Видишь, сколько ещё?!

Грести и впрямь было много чего. Половина сквера, очищенная от прошлогодней пади, ярко зеленела свежей травой, а другая была будто пылью прибита.

Михель дал Магнусу вилы, показал, как удобнее загружать листву в тачку, и ушёл с граблями в другой конец сквера. Магнус остался один на один со своей работой.

У дворника вилами орудовать получалось куда ловчее. Как Магнус ни старался, вся листва у него отчего-то высыпалась между зубьями. В конце концов, он так умучился, что бросил вилы и начал грузить листву охапками. Дело пошло быстрее. Магнус нагрузил тачку с горкой, схватился за ручки, и чуть не опрокинул. Ближе к ручкам надо грузить, догадался Магнус. Он перераспределил нагрузку. Поднимать тачку стало тяжелее, но зато она перестала вилять из стороны в сторону. Осторожно развернувшись на месте, Магнус покатил тачку по гаревой дорожке.

Пару раз ему приходилось останавливаться от усталости, ещё три раза из-за лёгкого встречного ветерка, норовившего выдуть листья из тачки. Но с грехом пополам он всё-таки докатил тачку до компостной ямы, вывалил листву и налегке, чуть ли не вприпрыжку погнал назад.

Гора листьев как будто и не убыла. Магнус с тоской посмотрел на эту невероятных размеров гору, погрозил кулаком липам, сбросившим столько листвы, и принялся грузить тачку снова. Теперь он сразу развернул её в сторону оранжереи и трамбовал листья, чтобы влезало больше, а чтобы ничего не разлеталось — накрыл груз сверху халатом и придавил сверху вилами, не просто так же им валяться.

Рейсы до компостной кучи и обратно участились. Скоро Магнус сбился со счёта, сколько раз он ездил туда-сюда. Он грузил, отвозил, вываливал, возвращался. И вдруг листья закончились. Он сам не заметил, как всё увёз.

Гордый, Магнус покатил тачку туда, где Михель скрёб земли граблями.

— Я всё! — сказал он.

— Наконец-то, — сердито ответил дворник. — Думал, ты сдох. Убирай эту кучу.

— Эту?! — протянул в ужасе Магнус.

Оказывается, пока он воевал с первой кучей, Михель успел нагрести вторую, раза в три больше той.

— Шевелись!

Магнус тяжело вздохнул и принялся загружать тачку.

Занятия у Элинор закончились без десяти девять. Она вышла на крыльцо главного корпуса и огляделась в поисках брата. Магнус уже стоял у ворот колледжа, рядом с ним стоял Михель. Оба были мрачны и друг на друга не смотрели.

— В чём дело? — спросила Элинор, подойдя ближе.

— Не годится, — покачал головой дворник. — Слабый. Вот оплата. Больше пусть не приходит.

Михель отсчитал четыре медяка и протянул Элинор. --">