Александра Торн (Аргентина Танго) - Тигры Редфернов

нужен. – Я там ни разу не был. Правда, актеришек допрашивал пару лет назад, когда в том квартале кто-то повадился бить прохожих дубиной по голове и грабить трупы. – Пес зафыркал так, что Натан заподозрил, будто над ним смеются. – Что там делают? – с досадой спросил комиссар.

– Обычно – смотрят спектакли. – Лонгсдейл вынул из кармана маленький сверток. – Но мы будем искать кое-что потустороннее. Или, – нахмурился консультант, – не совсем живое.

Комиссар с интересом привстал: Лонгсдейл развернул платок и показал узкий острый, чуть загнутый коготь – слегка розоватый, полупрозрачный, на вид как стеклянный.

– Он не сломан.

– Именно, – кивнул консультант, – коготь не сломан, он сброшен. Некоторые существа во время роста сбрасывают старые зубы и когти. А поскольку растут эти создания по мере увеличения числа жертв…

– Усек. – Бреннон вернул ему коготь, взял шляпу и трость. – Где вы это нашли?

– Это не я нашел, – ответил Лонгсдейл. – Мне это принесли.

* * *

К удивлению Бреннона, в театре было очень тихо – это в понедельник-то после обеда, когда все приличные люди в поте лица зарабатывают на хлеб. Им открыл престарелый сторож и проводил в директорский кабинет на первом этаже, позади фойе, среди такого лабиринта узких коридорчиков, что Натан подивился, как строители ухитрились впихнуть этот муравейник в столь малую площадь.

Директор театра поднялся им навстречу, вынырнув из стога бумаг, как бобер из хатки. За два года он не изменился – все тот же невысокий, крепко сбитый мужчина, лет сорока пяти на вид, с пышной, совершенно седой гривой и роскошными бакенбардами. Увидев комиссара полиции, он заметно насторожился. Голубые глаза сузились, и он пристально осмотрел Бреннона с головы до ног.

– А, вы, – наконец заключил директор без особой приязни. – Мистер Лонгсдейл, разве с моей просьбой возникли какие-то затруднения?

– Мистер Эдуард Фарлан, – церемонно представил его консультант и указал рукой на своего спутника: – Комиссар Бреннон, глава отдела особо тяжких преступлений.

– Мы знакомы, – с холодком отозвался мистер Фарлан. Комиссар хмыкнул. – Откровенно говоря, я не рассчитывал на вмешательство властей.

– Мистер Лонгсдейл – консультант полицейского департамента. Он обязан сообщать нам о всех подозрительных случаях, с которыми сталкивается, – сухо заметил комиссар.

Пес издал крайне скептический звук. Взор мистера Фарлана пал на животное и потяжелел.

– Вы привели сюда собаку?

Лонгсдейл поглядел на пса так, будто его удивило само возникновение вопроса, и сказал:

– Когда вы обратились ко мне, мне показалось, что вас беспокоит безопасность ваших сотрудников и зрителей. В таком случае это дело полиции.

– Полиция уже вела здесь свои дела и не проявила к нам ни малейшего уважения.

– Зато тип, насмерть угостивший одного из ваших шутов дубинкой, благополучно добрался до виселицы, – заметил Бреннон. – Итак, слушаю. Что заставило вас обратиться к мистеру Лонгсдейлу?

Фарлан нашарил под столом трость и, хромая, протиснулся мимо посетителей к двери.

– Прошу за мной, господа. Ваше животное можно привязать у черного входа.

Пес молча смерил директора театра долгим взглядом.

– Не бойтесь, он ручной, – сказал Бреннон. Могучий зверь перевел глаза на комиссара и задумчиво щелкнул зубами.

– Я полагал, – сухо произнес мистер Фарлан, пока вел визитеров узкими коридорами к загадочной цели, – что вы, гм-м-м-м… специалист по некоторым видам животных, и никак не думал, что полиция имеет отношение к их отлову.

– Вот видите, – невозмутимо указал Натан, – пес тут в самый раз. Верно, Кусач?

Собака продемонстрировала ему весь набор зубов.

– Ну, на Рыжего ты сам не откликаешься, – пробормотал Бреннон.

– Этот коготь, который я вам принес, – продолжал Фарлан, поднимаясь по тесной лесенке с помощью перил и трости, – обнаружил один из наших плотников. Откровенно говоря, если бы не место находки, я бы не придал этому значения. Прошу.

– Что же это за место? – спросил Лонгсдейл и ступил на сцену. Фарлан указал тростью наверх. Бреннон задрал голову и протяжно присвистнул. В темноте над сценой едва виднелась некая конструкция, до которой было добрых двадцать футов.

– Ни черта себе! Как оно туда влезло?

– Дело не в том как, – еще суше сказал директор, – а в том, что это зрительный зал, и я не хочу, чтобы здесь появилось какое-то животное, когда он будет полон --">