Максим Васильев - Хроники Ликтора. Том 1

когда-то посаженное тут для красоты, и словно наблюдали за мной. От их жуткого карканья у меня сжималось сердце, если от него ещё что — то осталось.

Даже здесь слышится гул вечно неспящего города. Эти звуки пугают птиц, и они всё вновь и вновь взмывают в небо, заполняя его своими похоронными песнями.

Все разъехались. Я чувствую только ветер и холод.

***

Стоя в душе, выкрутил показатель горячей воды настолько, что она обжигала. Уже недельная норма стекла вниз по водостоку, а я никак не мог согреться. Я дрожал. Нескончаемо дрожал. Как смириться с этими мыслями? Никак. Это невозможно. Это невозможно! Я не смогу.

Не заметил, как медленно опустился на колени. Капли били по спине и стекали по моему лицу. Я потерялся. Никто не поможет. Теперь вновь сам по себе, ведь больше я никому не был нужен.

Глядя в зеркало, я стал упускать свои черты. Они расплывались. Даже в отражении больше не видел сам себя.

Руки дрожали. Сегодня бриться опять не стал. Глоток из фляги — мой персональный сироп для кашля. Чёрт, закончилось. Когда успело? Но еще не настало время остановиться, поэтому придется собраться на вылазку, чтоб пополнить запасы.

В каком бы состоянии ни был, я смогу одеться, как подобает. Отточенными движениями накинул рубаху и заправил в брюки. У меня что, нет другой одежды? Хотя, брюки я не надевал с того самого дня. Они пахли покойником. Не могу выветрить кладбищенскую сырость из головы и одежды, пусть и всё это сохло в шкафу не одну неделю. Неважно, всё равно плащ покроет меня с ног до шеи. В бар пускают до двух — нужно успеть.

Конец октября. Было уже темно, но я ещё видел небо и его облака. Утром оно пролило дождь, омыв город свежими каплями. Я не мог оторвать глаз от высоты над моей головой. Серая высь завораживала и притягивала взгляд. Я остановился, и словно в этот миг всё вокруг меня замерло тоже. Я не слышал ни ветра, ни людей, ни их шаги и назойливый шум транспорта. Я различал лишь своё дыхание, видел только пар изо рта на фоне облаков, бегущих за почти спрятавшимся за горизонт солнцем. Я лечу? Нет, я всё ещё здесь — на мокром асфальте, в грязи и лужах. Я всё ещё здесь.

В левом кармане лежала фляга. Странно, но я то и дело каждые минут пять сжимал её. Проверял, на месте ли мой никогда нержавеющий сосуд. Но зачем я это делал? Неужто чего-то боялся?

***

Не помню, как попал сюда. Я не заметил дороги, приведшей меня. В баре всё те же лица. Может, я и был знаком с этими людьми, но компании не искал.

Вглядываясь в мутное отражение на дне стакана, я наконец-то его увидел, а это значит, что стакан практически пуст. Опять. Браво, Ликтор. Дело раскрыто. Не зря жалование получаешь.

— Повтори. — Но бармена не было рядом. Окликнув его, я лениво достал флягу из внутреннего кармана плаща и протянул за стойку. — Наполни.

Бармен плеснул янтарную жидкость в стакан и принялся за флягу. Закрыв крышку, он протянул мне обратно заметно потяжелевший сосуд. Убрав его за пазуху и, встав со стула, сделал большой глоток уже как две недели не обжигавшего горло пойла. Выдохнув, я направился к выходу.

— Ликтор, у тебя в стакане ещё на два пальца! — я ничего не ответил. — По твоему кредиту ещё на три порции хватит! — кричал бармен мне вслед.

— Да, но мне с утра на работу.

Вывалившись на улицу, я благополучно сдержал рвотные позывы. Своей рукой. Удачно, ничего не скажешь. Я облил кисть из фляги и вытер об галстук, легко развязав хлипкий узел. Выбросил галстук в лужу. Надеюсь, на плащ не попало.

Качаясь, я побрёл домой.

Глава 2. День учителя

— Времени 13:00. Пятое октября 172–го Илона. За окном восемь градусов тепла. А в тебе вчера было сколько? Сорок? Пятьдесят? Доброе утро, мой сладкий «чебупеник»^[1]. На улице прохладно, не забудь надеть плащ. Шутка. Конечно, ты не забудешь надеть то, что вообще не снимаешь.

Я нехотя повернулся на другой бок и потянулся. В спине что — то щёлкнуло, в глазах аж потемнело. Та сторона подушки была холодной.

— Чёрт тебя подери, БесСИ^[2], а нежнее можно?

— Как? За ушком поцеловать? Кинуть в тебя фляжку? У меня же нет рук, если ты забыл. Шутка.

— А у меня по — прежнему нет настроения, но если бы ты умела кидать фляжку, то была бы гораздо полезнее.

— Отключаюсь. Хам.

— А?

— Отключаюсь.

Лениво встал. Под ногами зашуршали брюки. Рубаха осталась застёгнутой наполовину. Плащ аккуратно висел на плечиках у двери --">