Руслан Владимирович Шабельник - Игрушки судьбы

вырываться, но отец с одной стороны, а мать с другой крепко держат меня.

— А-а-а!

Игла входит в руку. Странно, совсем не больно. Палец нажимает на поршень, стенки капсулы легко лопаются, и ее содержимое вливается в меня.

— Ну вот и все, — доктор вытягивает шприц, на месте, где была игла выступает капелька крови, тут же из механической части лица высовывается гибкая, словно маленькая змейка, трубочка, на мгновение присасывается к месту укола, тут же отлипает, оставив после себя едва заметный бугорок регенерирующего геля.

Игла снимается со шприца, бросается куда-то под кровать, где ее уберут утилизаторы, туда же отправляются остатки капсулы. Вновь собранный шприц, доктор с поклоном протягивает моему отцу.

— Мистер Тан, поздравляю!

— Благодарю вас, — с едва заметным кивком мой отец принимает шприц, возвращает в коробочку, скрипя суставами, Диживс уносит ее.

— Па? Ма? — смотрю на родителей.

— Ну вот ты и взрослый, Юйцай.

* * *

— Это так нужно, — говорит отец. — с болью мы приходим в этот мир, с болью первый раз принимаем наниты, второе рождение.

Мама с сестрой ушли, забрав с собой доктора Ли, и в комнате мы с отцом остались одни, старый Диживс не в счет.

Я киваю, смотрю на руку — и совсем не больно, к тому же гель рассосался и места укола почти не видно.

— Меня так же нанитировал твой дед, а в свое время, ты сделаешь это для своего сына.

Я серьезно киваю — долг продолжения рода, основной долг мужчины рода Тан, учитель Вустер все уши прожужжал.

— Сейчас наниты активируются, и у тебя перед глазами возникнет зайчик, не пугайся.

Я закрываю один глаза, второй, потом оба сразу, я очень хочу зайчика, а он все не появляется. Про зайчика я уже знаю, рыжий Ксу — сын главного повара — нанитировался почти на год раньше меня и щеголял этим, а еще Дэй — младший сын господина Чжана — начальника охраны, и молчун Яцек.

Когда возник заяц, я даже вздрогнул. Большой, пушистый, с длинными ушами, которые не торчали, а жалобно свисали по бокам головы. Он подмигнул мне и помахал лапкой. Я помахал в ответ, поздно сообразив, что зайца вижу один я.

Отец улыбнулся.

— Уже появился! Сейчас ушки у зайчика опущены, это потому что наниты еще встраиваются в твой организм, но совсем скоро, они будут гордо торчать. Следи за ними, это очень важно.

Я снова закрыл один глаз, второй, потом оба — заяц не исчезал.

Вот так-то, подавись задавака Ксу! Теперь я тоже взрослый!

— Ты слушаешь меня!

— Да, папа, — отвечаю испуганно и не задумываясь.

— Ну так вот, зайчик — твой друг, когда тебе плохо, ему тоже, он становится грустный, а когда его уши совсем опустятся, он умрет, а, вместе с ним… в общем, нельзя, чтобы заяц умер. Если уши будут опускаться, лучше скажи об этом кому-то из взрослых.

Все это я уже знал из разговоров с мальчишками, ну и из уроков, которые втолковывал робот-учитель Вустер — старый, как и Диживс.

— Па?

— Да, Юйцай.

— А у тебя тоже зайчик?

Отец смотрит на меня, улыбается, гладит по щеке.

— Нет, маленький Юй, у меня нет. Когда станешь взрослым, у тебя тоже все… изменится.

* * *

вэньян просыпается среди ночи

Вэньян просыпается среди ночи, дыхание с хрипом вырывается из груди, рядом тихо сопит Мей.

Что это было? Сон? Он снова Ювэй, но Ювэй в детстве. Особняк, слуги, портрет бога-предка.

Вспомнил свой собственный праздник Нанитов. У них в семье не было шприца, который они бы передавали от отца к сыну, как не было персонального доктора. Мать просто отвела его в ближайшую больницу, где подруга мамы — тетя Сюли привила ему первые наниты. И совсем не больно. Он побыл с ней до вечера, пока не появился зайчик. Мама, возвращаясь с работы, забрала его и подарила сладкий леденец на палочке в форме зайца — все-таки праздник.

Подробности сна, как и днем — в монорельсе, не уходили. Вэньян сверился с внутренним хронометром — полночь, а ведь завтра на работу.

Вэньян дал команду организму на сон без сновидений. Почти сразу же провалился.

* * *

Может сразу, может, позже, но сновидение все-таки снова посетило его.

— Чао — он у бати на кухне работает, когда был такой, как мы, залез в бочку с водой, что за гаражом, зимой, и сидел там, пока уши зайца не опустились, совсем, а потом вылез, как ни в чем не бывало!

— Но мой па говорит…

— Глупости говорит твой па! — Ксу — сын главного повара мастера Го,