Саймон Ричард Грин - Дух, что надо

не нашёл память о последнем, что она сделала, когда была жива. Я встал из-за стола и прошёл по следу живой Холли, весь путь, в дальний конец бара, к туалетам. Она вошла в женский, а за ней я. К счастью, там больше никого не было, ни тогда, ни теперь, так что я мог без помех наблюдать, как Холли Де Линт открыла кабинку, села, а потом запила горсть таблеток изрядным глотком виски из бутылки. Она проделала это вполне систематически, без слёз или истерики, её лицо оставалось холодным и даже равнодушным, хотя глаза выглядели ужасно печальными. Она убила себя таблетками и алкоголем. Последний образ показал её медленное падение вбок, бутылка выскользнула из её онемевших пальцев, когда последний свет померк в её глазах.

Я вернулся в бар и снова сел напротив Холли. Она смотрела на меня пытливо и доверчиво. И что я мог сделать, кроме как сказать ей правду?

– Не было никакого убийцы, Холли. Вы покончили с собой. Можете сказать мне, почему...

Но она ушла. Мгновенно исчезла, пропала с лица земли, как лопнувший мыльный пузырь. Не осталось никакого знака, что кто-то только что сидел тут.

Поэтому я вернулся к барной стойке и рассказал Макси, что произошло, а он рассмеялся мне в лицо.

– Ты должен был сначала поговорить со мной, Тейлор! Я мог всё тебе о ней рассказать. Ты не первый незнакомец, к которому она подходила. Слушай, ты знаешь старую городскую легенду, где парень просто едет по своим делам, а потом видит женщину в белом, отчаянно сигналящую на дороге? Это хороший парень, поэтому он останавливается и спрашивает, что случилось. Она говорит, что ей нужно попасть домой, поэтому он везёт её, туда, куда ей нужно. Но эта женщина всю дорогу не говорит ни слова, а когда он наконец туда добирается, она исчезает. Парень по этому адресу рассказывает водителю, что эту женщину давно убили на дороге, но она продолжает останавливать водителей, упрашивая, чтобы они подвезли её до дома. Старая история, верно? Здесь то же самое, только наша женщина в белом продолжает рассказывать людям, что её убили , но не помнит, как. И когда наши добрые самаритяне узнают правду и сообщают ей, она исчезает. Пока не подвалит следующий олух. Тебе налить ещё?

– Разве ты не можешь чего-нибудь сделать? – спросил я.

– Я перепробовал всё обычное дерьмо, – ответил Макси. – Но она застыла намертво. Как думаешь, можно что-нибудь сделать? Эта маленькая сучка серьёзно вредит бизнесу.

Я вернулся к своему столу в углу, чтобы как следует подумать. Большинство людей просто уходили, обнаружив, что призрак был ничем иным, как повторяющимся циклом… Но я – не большинство людей. Мне было невыносимо думать о Холли, пойманной в ловушку в этом месте, возможно, навсегда.

Зачем бы женщине, несомненно имеющей все причины жить, убивать себя в таком притоне? Я поднял свой дар и снова пастельные полупрозрачные образы живой Холли заметались туда и сюда по тускло освещённому бару, коротко вспыхивая за разными столами, словно цветочная фея полуночи. У меня не заняло много времени понять, что был один столик, который она посещала чаще остальных. Поэтому я направился к людям, сидящим за ним и заставил их рассказать мне всё, что они знали.

Профессор Хартнелл был седовласым старым джентльменом в поношенном костюме. Раньше он был какой-то шишкой, но не помнил, кем. Игорь был бритоголовым кобольдом с большим количеством пирсингов, чем вообще возможно, сбежавшим из немецких шахт своего народа, чтобы повидать мир. Он был невысокого мнения о мире, но не мог возвратиться, поэтому поселился в Тёмной Стороне. Где никого не волновало, что он был геем. Третий выпивоха был потрёпанным старым русским, преданным Революции, но ужаснувшимся, чем стала его страна. Никто не говорил о ледорубе, торчащем из его затылка.

Они не знали Холли, как таковую, но они знали, зачем она пришла сюда. Она пришла в „Весёлого Калеку“, чтобы кого-то спасти. Кого-то, кто не хотел быть спасённым – её брата, Крэйга Де Линта. Он допился до смерти, прямо здесь в баре, прямо за их столом. Иногда в их компании, чаще нет, потому что единственная компания, которая его интересовала – это бутылка. Я опять использовал свой дар и сумел вытянуть несколько призрачных образов живого Крейга из прошлого. Худой, как щепка, поношенная одежда, кости, выступающие на его сером лице. Мёртвые, мёртвые глаза.

– Ты тратишь своё время впустую, сестрёнка, – терпеливо сказал Крейг Де Линт. – Ты знаешь, что у меня нет причины пить. Никакой великой --">