Генри Каттнер - Воллюсвен

Книги по мнемонике тут не очень помогали найти ответ. Искусственная память была фактом и фактом научно доказанным, но — о, Боже!..

Кем является Тим Кавендиш?

Пробелы в сознании Голта возникли после несчастного случая. Сотрясение мозга, как сказали потом врачи. Падение с лестницы — нелегкое испытание для пятидесятилетнего мужчины. Но, к счастью, операция прошла удачно…

Ага, чертовски удачно! Ибо впоследствии, хотя в остальном его память не пострадала, он вообще ничего не мог вспомнить о своем брате Тиме. Память о существовании Тима была уничтожена — под корень — вплоть до одного вечера два года назад, когда оба брата обедали со своей сестрой Мэри Эллен у Сарди. С того августовского дня память Голта была полной и нетронутой.

Но перед тем званым обедом у Голта было ужасное ощущение, что Тим Кавендиш не является Тимом Кавендишем. Ipso facto…^[3]

Если предчувствия Голта были верны, Тим не мог заподозрить, что план провалился. Иначе бы он предпринял меры.

ГОЛТ добрался на такси до офиса Хиллмана Абернати, психолога, психиатра и жреца великого бога «Compos mentis»^[4]. Абернати — крупный, седовласый, проницательный мужчина, с ненавязчивыми обходительными манерами, располагающими к откровенности — предложил Голту сесть и осклабился сквозь дым панателы^[5].

— Сразу перейдем к делу. — сказал он. — Могу заявить — вы не сумасшедший, Голт. У вас, вероятней всего, навязчивая идея. Коль это так, то это излечимо.

— Я ожидал этих слов. Когда у пациента есть некая фантастическая теория, вы мгновенно автоматом решаете, что теория ложна, и проблема заключена в мозгах.

Абернати сказал:

— Вы не совсем правы. Но продолжайте.

Рот у Голта дернулся.

— Ну, например, некоторые люди могут слышать писк летучих мышей — слишком высокий, чтобы его могли услышать все прочие. Означает ли это, что писки являются субъективным и звучат лишь в голове?

— У меня бывали пациенты, за которыми повсюду следовали маленькие красные черти, — заметил Абернати. — Ну и что?

— А вы когда-нибудь пытались сфотографировать маленьких красных чертей?

— Да, пытался, — неожиданно сказал психиатор. — Даже использовал инфракрасный и ультрафиолетовый свет. Вспомните, Голт, я сказал, что у вас может быть навязчивая идея. Но ведь может и не быть.

Голт откинулся на спинку стула, и пристально посмотрел на психиатора. Затем пожал плечами.

— Это из раздела «утешение пациента».

— Нет, не так, — очень серьезно сказал Абернати. — Вы убеждены в некой фантастической теории. Если бы я просто сказал, что вы ошибаетесь, вы бы мне не поверили и у вас могла бы развиться мания преследования. В моей работе я держу свое личное мнение в дальнем углу. Я никогда не делаю прогнозов, пока не соберу все факты, какие смогу.

— Факты? — переспросил Голт с ноткой сарказма.

— Ну, ваше трехмерное божество и тому подобное. Вы думаете, что я вам не верю. Вы пришли сюда с зачатком комплекса Бога в сочетании с глубинным стремлением к мученичеству. Как бы вы открыли нечто жизненно важное для человечества, и вы знаете, что человечество вам не поверит. В конце концов вам захочется, чтобы вас распяли. Подсознательная чушь, худшего рода.

— Погодите минуту, — сказал Голт. — Я могу и ошибаться. Я допускаю, что это все у меня может быть чисто субъективно. Может быть, у меня психическая травма?

— Нет, это — подсознательный блок — ответил Абернати. — Ваша память о вашем брате, два года назад оказалось стертой. Основной вопрос — что это означает?

— Ну, есть только два варианта. Либо Тим существовал в то время, либо его тогда не было.

— Верно. Рассмотрим первый вариант. Тогда вывод таков: по какой-то серьезной причине вы не хотите ничего о нем вспоминать.

— Какой причине?

— Вероятно, одной из тех, что сыграла злую шутку с вашим эго. Если бы мы смогли выявить ее, ваша память, скорее всего, вернулась бы. Вы когда-нибудь пытались навредить своему брату?

— Нет, по крайней мере, с тех пор, как он здесь существует. — осторожно сказал Голт.

— Угу. — Абернати забарабанил пальцами по столу. — Необходим непрямой метод. Поскольку вы ничего не можете вспомнить о своем брате, нужно собрать информацию о нем в других источниках.

— Я СОБИРАЛ ее. Я написал домой всем нашим друзьям и родственникам и нанял детективное агентство для слежки за Тимом. — И я замучил свою сестру. — Голт прикусил губу. — А что насчет прямого метода?

— --">