Ярослава Осокина - Бумажные доспехи

крестообразным надрезом на щеке, и это подхватили все остальные.

У Эвано не было креста — возможно ли, что он нигде не участвовал или не успел ничего сделать? Морген надеялась только на это.

Шли вторые сутки как она сидела в тихой и уютной камере. Девушка-стажер приносила еду на сером пластиковом подносе, спрашивала, не нужно ли чего, и старательно не замечала вопросов.

После обеда, усталый и сердитый, зашел тот самый маг, который приходил за Эвано. Знаком показал ей присесть на койку, сам устроился за столом и долго смотрел на нее.

Морген ощущала щекотку и скользящее «тепло», словно солнечный зайчик бежал по коже — Роберт сканировал ее ауру.

Вообще-то подобное было хамством: нормальный человек просто спросил бы, как самочувствие, но видимо, среди боевых магов это считалось в порядке вещей.

— Что-нибудь интересное? — язвительно спросила Морген. — Нет?

Маг поправил очки и равнодушно пожал плечами.

— Меня зовут Роберт, — сказал он. — Отдел…

— Уголовных расследований, я помню, — раздраженно прервала его Морген. — Я вас видела всего-то позавчера. Поверьте, такое забывается не скоро.

— О, — ответил Роберт. — Польщен.

— Я не это имела в виду!

— Тогда давайте к делу. Подпишите вот тут и тут, что вы никаких претензий не имеете.

Морген сцепила руки на коленях. Ей стало холодно.

— Для… чего? К чему претензий?

— Мой напарник — благодушный болван, — доверительно сообщил Роберт женщине. — Уговорил меня не писать в отчете подробности вашей с нами встречи. Так что мы приносим извинения, и вы можете быть свободны.

— И… почему так?

— Не знаю, — развел руками Роберт. — Может, вы ему понравились. Хотя, признаюсь сразу, вы не в его вкусе, скорее в моем. Ну, это сейчас неважно. Давайте-ка мы вот тут с вами распишемся… а, да. Ваш красавец — это я имею в виду Эвано — объявился сам. Сдался в одно из отделений маг-бригады. Попросил отпустить взамен вас.

Неожиданное признание Роберта о вкусах напарников, прозвучавшее мимолетом, выбило Морген из колеи, а уж известие о сыне и вовсе застало врасплох. Она заморгала, чувствуя, как сдавливает горло, но слез сдержать не могла.

— Ну-ну, — недовольно сказал Роберт. — Не разводите сырость. Ничего ему не грозит, если он все подробно расскажет. Крест на щеку он же не получил, да и в крупных происшествиях не засветился. Отправится на отработку, скорее всего. Ну, с деканатом будут проблемы. Если не дурак, справится.

— Н-не дурак, — сквозь слезы ответила Морген. Она моргала и терла щеки руками, но успокоиться никак не выходило. — Но он не учится, бросил…

— Ну и зря, — рассудительно сказал Роберт. — Без специальности разве что в чистильщики берут. Вы ему скажите, пусть присмотрится, когда отрабатывать будет, может, потом еще сам побежит поступать.

Час назад ей казалось, что жизнь закончена, и они оба окажутся в тюрьме или где-нибудь в Саржино, а сейчас этот спокойный и отчего-то язвительный человек сообщил, что все еще может быть наладится.

— Вы больны, — сказала она ему.

Роберт скривился.

— Ну и нафига вы рассказали это моему напарнику? — сердито спросил он. — Вам не кажется, что это мое личное дело? Он мне уже плешь проел.

Морген сердито нахмурилась сквозь слезы.

— Я не могу молчать, понимаете? Таких, как вы, каждый день на работе вижу. Приходят, когда едва-едва можно успеть что-то сделать. Или… когда уже нельзя.

— Фея Моргана, бес возьми, — с досадой сказал Роберт. — Ладно, проехали.

Весенний ветер

Дежурный отдал ей сумку, телефон и плащ. Морген расписалась в толстом журнале и, щелкая по экрану ногтем, пошла наверх. Батарея почти села, неотвеченных вызовов было всего два — от начальства и от Кирилла.

Морген с досадой охнула: вот об этом она вообще не подумала, что теперь с работой будет? Начальник-самодур, мог как наплевать на ее отсутствие, так и уже заочно уволить.

Захотелось догнать идущего впереди Роберта и поскандалить — но Морген вовремя вспомнила, что она сама во всем виновата, и ее отпустили постольку поскольку. Судорожно сжимая телефон в руке, она шагала по серым переходам подвала, стараясь не упустить из виду сутулую худую спину мага.

На небольшом крыльце Морген на миг растерялась, зябко кутаясь в тонкий плащ. За узкой полянкой стоял темной стеной лес, и только спустя несколько секунд Морген сообразила, что она на территории Института, и это просто --">