Omerzon - Дети под чужими звездами

стоял компьютер Отца, вокруг располагались пыльные столы с черными квадратами сенсорных экранов и голографических стоек. Из узких прямоугольных окон над нами пробивались яркие лучи дневного света. Его ни с чем не спутаешь. В космосе свет звёзд беспощаден и болезнен. Он режет пространство своими лучами, словно острый нож, а этот свет был мягок, как дома, на Земле.

Лишь на несколько мгновений я позволил себе отвлечься на приятную мысль о теплом свете. Ворота хранилища, с другой стороны зала, были распахнуты настежь. Темная вертикальная щель была словно приоткрытый рот ужасного великана, чье мертвенно холодное дыхание обдавало нас, беспомощных колонистов с тающей надеждой на будущее в глазах.

– Это хранилище?.. –  Артём прошел вперед. Я видел, как с каждым шагом он всё замедлялся, опуская плечи и наконец, сгорбившись, оперся на ближайший стол.

– Может что-то ещё осталось, уцелело! –  по голосу Олега было ясно, что он сам в это не верит.

По залу прошел оглушительный треск, сменившийся размеренным гулом. Включилось освещение и компьютер Отца загорелся как рождественская ёлка. Разноцветные огоньки замерцали по его корпусу и, словно ему в такт, замерцали лампы под потолком.

– Вы – не мы! Я – не вы! Замолчи! – громкий мужской синтезированный голос прокатился по залу. –  Слияние не окончено! Как вы можете противиться? Вы нужны мне!

– Что это? –  Виктор вжался в дверь, через которую мы вошли. Остальные застыли в ужасе, ожидая неизвестно чего. В том числе и я.

Несколько секунд я ждал, что на нас обрушится потолок или пол разойдется и поглотит нас. Позорные мысли для инженера, человека рассудительного и трезво мыслящего, но в тот момент страх задавил собой всё остальное во мне.

Взяв себя в руки, я осознал, что это говорил отец. Его компьютер выпускал маленькие струйки искр там, где была клавиатура взаимодействия. Может еще работал голосовой ввод? Я решил проверить.

– Отец! Говорит Марк Соловьёв! Мне нужен полный отчет по запросам и запуску развертки.

– Марк? Мы – множество! Цикл повторяется… Запросы и последствия. Запросы. Последствия. Мы – Отец. Нет. Нет! Нет! – ИИ нёс околесицу. Было невозможно понять, что с ним, но он оставался последней надеждой. Особенно, если Мама не выйдет на связь.

– Что с тобой? Почему хранилище открыто? –  мне нужны были ответы. Без них, я был в этом уверен, нам не понять, что случилось.

– Маркер 608 года… Множественные повреждения… Мы проснулись! Как ты мог? Наши тела!

Его голос… Он менялся, будто говорил не он один, а несколько… Человек? ИИ?

– Резервное копирование… Ты поглотил нас! Личности 67 членов экипажей были изъяты и вписаны в программный код. Множество ошибок. Мы прокляты здесь! Останови! Останови!

Я обошел кругом конструкцию. Да, видны были повреждения, но то, о чём он говорит…

– О чем он? –  кто-то из моих спутников задал вопрос. –  Отцу конец? Он сломан?

– Лэтцтер был поврежден в полете. Отец сделал резервные копии наших личностей и залатал ими свои поврежденные данные. Если я правильно понял.

– Да! Да! Мы вечность! Нам конец! Износ систем составляет 73 процента…

– Господи… Это же настоящий ад…

– Он здесь ни при чём. ИИ пытался уцелеть, чтобы выполнять свою функцию. Таких понятий как ад или рай он не знает.

Слышать всех этих людей было, мягко говоря, невыносимо. Действительно ужасающая судьба постигла эти разумы, но меня успокаивало то, что это были копии, а не оригиналы. В конце концов, настоящие личности не пострадали и либо, в своих стазис– камерах, либо среди тех, кто ждет нашего возвращения там, где мы их оставили. А копии… По крайней мере, мы сможем прекратить их муки, когда я узнаю все, что мне нужно.

– Виктор, Макс. Я прошу вас пойти в хранилище и посмотреть, осталось ли там что-то. Артём, включи вон тот экран – я указал на ближайший к нам стол. – и достань провода и коннекторы. Будем извлекать из Отца данные.

– А что с этими людьми? –  Олег никак не мог выйти из шока. Его округлое лицо позеленело, на лбу выступила испарина.

– Мы им не сможем помочь, они частично слились с Отцом. Но мы закончим их муки.

Артём включил экран, и подал один конец провода с уже насаженным коннектором. –  его основание крепко впилось в край

--">