Елена Станиславская - Бог из машины

«Вот сейчас вернусь назад во времени и врежу профессору еще разок». Ухмыльнулся.

Поговорить с профессором ему, конечно, не удалось: с разбитым носом не до разговоров. Тимьян Львович взвился на ноги и, повторяя как заведенный, что Кириллову требуется помощь, повел того в медпункт. Бродбент и Пес обменялись выразительными гримасами, но не проронили ни слова. Главенствующую роль взяла на себя Алла Петровна.

Сунув выпавшую сигарету в угол рта, Курильщица окинула Боя взглядом и сказала:

– Дай-ка угадаю, кхе. Твое главное условие: больше никаких смертей. Вот тогда ты останешься с нами и научишься прыгать в будущее. А если мы откажемся, кхе-кхе, гордо уйдешь в закат.

Боя уже давно потряхивало, но сейчас дрожь внезапно унялась. Он в упор посмотрел на Курильщицу и кивнул. Она угадала.

– Ты же понимаешь, что не дойдешь до заката? И не потому, кхе-кхе, что линия горизонта все время отодвигается.

Это точно была угроза, но Бой не чувствовал ни страха, ни тревоги. Нутро заполняла темная, невесомая пустота, как в буйке, что покачивается на морских волнах и иногда спасает жизни пловцов.

– Я уже умер один раз. Могу повторить. Это несложно. – В ушах зазвучал Зоин голос: «Первый раз – самый главный», но Бой заставил его заткнуться.

– Хорошо, – бросила Алла Петровна.

Она выпрямила спину и продолжила, четко и громко, как если бы диктовала свод законов невидимому секретарю:

– Отныне мы не набираем новых добровольцев, потому что новые добровольцы равно новые смерти. Также, кхе-кхе, мы прекращаем финансирование НИИ, поскольку новые деньги – это тоже новые смерти. С чем же мы остаемся в итоге, кхе? – Алла Петровна перекинула сигарету из левого угла рта в правый. – С мальчишкой, возомнившим себя настоящим богом из машины. Вышел на сцену и все разрулил. Ну да. – Звучно щелкнула зажигалка.

– А еще вы гарантируете безопасность моей семьи, – отчеканил Бой.

Да, профессор сказал, что с Динкой все будет в порядке. Но подстраховаться не мешало. Бой вспомнил несостоявшийся побег, и во внутренней пустоте комаром зазвенела совесть. Тогда он совсем не думал о сестре. Ни о чем не думал. Кроме рыжей-не рыжей.

Теперь он должен думать обо всем, но только не о ней.

– С этим проблем не будет, – сладким голосом произнесла Курильщица. – У тебя ведь, кхе-кхе, никого нет. Ты что, забыл? Ни семьи, ни фамилии, ни прошлого. Ни матери, ни отца, ни сестры. Отныне ты просто Бой. Наш мальчик на побегушках в будущем. Кхе. И поверь мне, если ты не захочешь выполнять указания или все предпосылки окажутся ложными, и ты не сможешь перемещаться вперед во времени, наши договоренности будут мигом аннулированы. Я лично прослежу, кхе-кхе, чтобы добровольцев и денег стало в два раза больше, чем раньше. А значит, удвоится и число смертей. У тебя месяц на то, чтобы показать результат. – Она с наслаждением затянулась, громко закашлялась и добавила: – А теперь я скажу кое-что личное и крайне важное. Слушай внимательно, больше ты этого не услышишь.

Пес приподнял набрякшие веки. Бродбент напряженно покосился на Аллу Петровну.

– Мы не монстры, Бой, – произнесла она. – Не нужно грызть себя за то, что сотрудничаешь с нами. Наша цель вполне благородна, кхе. Знание будущего поможет предотвратить множество страшных вещей: эпидемий, катастроф, войн. А они будут, уж поверь мне, они обязательно будут, если вовремя не вмешаться. Цель всегда оправдывает средства, кхе-кхе. Если ты считаешь иначе, ты просто дурачок.

…– Ну да, я дурачок, – сказал Бой, обращаясь к большому пушистому облаку, и оно быстро-быстро умчалось прочь: то ли спешило унести и скрыть признание, то ли торопилось разболтать его всем.

Сзади послышались легкие шаги.

– Уходи, – бросил Бой, не оборачиваясь.

– Это я, – раздался Лужин голос.

– Я понял. Уходи, – повторил Бой.

И Лужа ушел, но не назад, а вправо. Привалившись к забору, он уставился вверх и начал потихоньку, как бы в рассеянности, приближаться к Бою. Фиолетовая нейлоновая куртка, явно с чужого плеча, шуршала о бетон.

– Почему ты ничего не сказал? – не выдержал Бой. – Про то, что убийство – это экзамен? Про то, что Зоя – ищейка? Я думал… – он запнулся, но все-таки выдавил: – Думал, мы друзья.

Лужа уставился на свои рваные кеды, что-то пробормотал и колупнул забор ногтем.

– Можешь не отвечать. – Бой отвернулся. – Мне все равно.

– Слышал, ты ударил профессора, а потом Алла Петровна согласилась --">