Тереза Тур - Танго в пустоте

мы понимаем, именно военные – люди, на которых во многом держится трон.

– Многие из них после отставки завязаны на торговле. – Я вспомнила, как бывшие сослуживцы милорда Верда решили вопрос с платьем для свадьбы. – В том числе они занимаются и драгоценными камнями. Система дорог в стране отдана им же. А как я успела заметить, чувство боевого братства для солдат и офицеров очень и очень значимо.

– Согласен. В случае недовольства военных в стране трудно будет избежать кризиса.

– Получается, что в силовых ведомствах смута. Командующего нет. Прокурора нет, розыска преступников нет. Остается Милфорд и его контрразведка. Но ему можно подкинуть головной боли, активизировав друзей из сопредельных государств. К тому же он – близкий друг милорда Верда. И в лучшем случае он в недоумении, почему все так получилось с вами и со мной…

– Еще есть граф Крайом – начальник моей охраны. Кстати, он занимается и внутренними врагами. – У его величества были закрыты глаза, он о чем-то напряженно размышлял.

– Если каким-то образом вывести и его из игры… Организовать покушение или подставить. Тогда вокруг вас преданных людей из силовых ведомств не остается, ваше величество, – подвела я итог своим размышлениям.

– Кто-то решил устроить смену династии? – с интересом спросил император. – Ну-ну. Посмотрим.

– Я бы еще поменяла министра финансов. Либо на своего человека, либо на кого-нибудь крайне бестолкового, – добавила я.

– Уже. В начале лета моего старого опытного министра хватил удар. Он ушел по состоянию здоровья, – нахмурился Фредерик. – На данный момент разводит розы в поместье.

– Допускать, что все эти события – простые совпадения, думаю, не стоит, – кривовато улыбнулась я.

– А тут Ричард со своей неземной любовью, – с горечью выдохнул император. – И со своей неуемной ревностью!

– Ну, мама! – послышался восхищенный возглас моего сына. – Ты – мозг!

– Действительно, – согласился с ним император Фредерик. – Мои комплименты, миледи…

– Это просто знание истории. Законы, в принципе, везде одни и те же…

Мы замолчали. Дворники жалобно скребли лобовое стекло. Машина, в которой мы ехали, была огромной. Шофер и охранник – впереди. Император – на одном из сидений, я – на другом. Пашка уставился в окно, где «хороводили снег с дождем». Надо же… В Питере – конец января. Люди уже отпраздновали Новый год – а я даже не вспомнила про любимый когда-то праздник. Забыла обо всем, околдованная нежданной, нечаянной любовью и упоительными отношениями с Ричардом. Взгляд упал на указательный палец, где все еще был помолвочный перстень с сапфиром. Фредерик взял с меня слово, что я его не сниму. Несмотря ни на что.

И все же – сказка закончилась. Надо жить дальше. И я решила вернуться назад, в свой мир, к своей обычной жизни. Где не было уютного поместья, красивых, но неудобных платьев в стиле ампир. Где отражение в зеркале не сообщало, что я прекрасная принцесса. Где еще можно было вздрагивать, услышав шаги, надеяться на то, что это шаги Ричарда… Он войдет, улыбнется и скажет, что все произошедшее было… недоразумением. И попросит прощения. А я улыбнусь ему в ответ – и найду в себе силы простить…

Все это было. Но все это было слишком сказочно… даже для сказки… Двенадцать часов пробили, только как-то не вовремя. Настало время превращаться в тыкву…

Тоже мне Золушка… Так, не ругаться, даже в мыслях, – сына ругаю, а сама… У той хоть туфелька была. Хоть какая-то, но надежда. А у меня?

Что-то холодное и мокрое поползло по щеке. Быстро прижалась к ней тыльной стороной ладони. Не хватало еще, чтоб заметил сын или император. На темно-синем камне перстня, предательски сверкнув, уютно устроилась слезинка. Я смахнула ее большим пальцем, ощутила гладкую, прохладную поверхность, утонула взглядом в глубокой синеве…

У меня есть перстень! Ну что, друг… Не подведешь? И тут камень подмигнул, полыхнул ярко-синим облачком, и стало так тепло, так радостно! Йо-ху, а у меня есть волшебный перстень, он синий-синий, он круче какой-то там стеклянной тапки тридцать четвертого размера!

Гордая Золушка отклонила предложение императора Тигверда о предоставлении поместья, дающего право на титул, и от немаленького, даже по меркам империи, дохода.

Оставаться в мире, где была уничтожена любовь… Слишком больно.

Мы с Фредериком спорили несколько дней. В результате теперь зовем друг друга по именам. Как-то получилось само собой. И я вытребовала --">