Ольга Олеговна Пашнина - Беглянка

убить нас с сестрой? Что она убила мою лучшую подругу? И собственную мать? И еще неизвестно сколько человек?

– Ну у вас и семейка, – присвистнула Эм.

– Не то слово. – Сидр был настолько холодный, что я зажмурилась.

В бар вошли несколько запоздалых любителей выпить. Прежде чем принять у них заказ, Эм бросила:

– Знаешь, иди-ка ты домой. И как следует выспись. А утром все обдумаешь. И встречу вашу, и эту… иллюзию. Быть может, все проще, чем кажется.

– Возможно… – с сомнением пробормотала я.

И впрямь надо было возвращаться. Хотя домом то место я назвать все же не могла.

* * *

И все же сидр был лишний. Не говоря уже о том, что лишний был первый бокал сидра, а уж последовавшие за ним два дополнительных и вовсе не хотели задерживаться в моем желудке. Я шла медленно, стараясь не выдавать опьянения. Но как же вращалось все вокруг! Под конец, преодолевая последние ступени, я уже держалась за стену. А ключ вошел в замок далеко не сразу. Я с нетерпением ждала момента, когда смогу лечь в постель, закрыть глаза и забыться до утра. А там мне станет жутко плохо. Не забыть поставить у кровати воды…

В доме было темно, а сил заставить светильники или хотя бы свечи загореться не было. За год я изучила все три комнаты так, что могла двигаться с закрытыми глазами. И не стала утруждать себя светом.

Когда я вошла в спальню, вздрогнула, увидев мужской силуэт у окна. Его освещал слабый лунный свет. Я вскрикнула, и с руки сорвался голубоватый огонь, готовый полоснуть по непрошеному гостю.

– Разлагаешься? – низкий бархатистый голос оказался знакомым, и я с трудом уняла магию.

– Развлекаюсь, – холодно ответила я.

От испуга хмель сошел на нет, и теперь я хмуро рассматривала мужчину.

– Что ты здесь делаешь, Герберт?

– Приехал посмотреть, как у тебя дела. На письма ты ведь не отвечаешь.

Ах да… их было несколько. Я даже не вскрывала, бросая в камин. Так красиво горели…

Вспыхнул свет, и я зажмурилась, мысленно прокляв и мужчину, и цель его приезда, и вообще весь мир.

– Кортни хочет, чтобы ты вернулась.

– А что, тебя она больше не хочет? – язвительно поинтересовалась я.

– Кайла, прекрати. У тебя был год, мы тебя не трогали. Достаточно, чтобы оправиться и понять, чего ты хочешь от жизни. Но ты, судя по всему, ничего кроме вечеринок за этот год не видела. Как часто ты напиваешься до такого состояния?

– Я трезвая! – возмутилась я и тут же пошатнулась.

– Разумеется, – холодно хмыкнул Герберт. – Но тем не менее твое время вышло. Ты нужна семье, а значит, должна вернуться.

– Зачем? У вас все в порядке, разве нет?

– Три недели назад в Хейзенвилле неизвестные напали на небольшой дом. В доме находились родители и двое детей, убили мать и маленького годовалого ребенка, старший ребенок выжил, отец… в критическом состоянии.

– Оу. – Желание язвить как-то пропало.

В Хейзенвилле редко такое случалось. Кто и зачем вообще смог поднять руку на маленького ребенка? Взрослые частенько становились жертвами своих ошибок, а за некоторые платили смертью. Но малыш?

– Но ведь ты не хочешь сказать…

– Нет, – поспешно ответил Герберт. – Ким в лечебнице, она оттуда не выйдет. Кто бы это ни сделал, он неадекватен. Стража и детективы ищут, но у нас встает одна проблема. И решать ее, Кайла, тебе.

– Какая проблема?

– Эта семья – Белами. Твоя дочь – единственная выжившая в той резне, и в скором времени лекари ее отпустят.

– Мне жаль, – медленно и осторожно проговорила я, – но как я могу помочь им? Делом должны заниматься детективы. Что даст мое возвращение?

– Делом – детективы. А ребенком должна заниматься его мать.

Честно сказать, такого ответа я ожидала меньше всего. Давным-давно, когда мне было семнадцать, мы подписали контракт, что я никогда не подойду к Стелле, а Белами никогда ей не расскажут, чья она дочь. Я никак не могла подумать, что договор разорвет чья-то смерть.

– Я не могу, Герберт! Ей одиннадцать! Я не могу быть для нее матерью! И… не хочу.

– У тебя нет выбора. Родственников у Стеллы нет, после того как Ким обнародовала ваше соглашение, весь Хейзенвилль знает, что ты ее мать. Если мы не заберем девочку, жизнь каждого из нас существенно осложнится. Я не хочу, чтобы Кортни боролась со всем городом. Мы планируем ребенка, и…

– И мне плевать, – закончила за него я. – Планируйте. Рожайте. Я здесь ни при чем, ясно? Мне не нужен ребенок. И я не обязана --">