Галина Дмитриевна Гончарова - Работа словно праздник

и возвращаться-то не намеревался. И что самое печальное – почти без денег.

Эта стерва разрушила своей пьесой несколько его проектов. Ну не будут вести дела с человеком, над которым смеются на всех площадях. И бояться его не будут. Да и сама эта гадина…

Кулаки то сжимались, то разжимались…

Лиассио хотел отомстить ей. Но девица наняла охрану. Из кьянти. Достать ее не было никакой возможности – столько денег на убийц он просто не нашел бы. А когда он попробовал вежливо поговорить с ней на приеме…

Она вдвойне отплатила.

Перед каждым представлением пьесы провозглашалось:

– Автор пьесы сообщает, что сходство персонажа с лойрио Лиассио Тамори абсолютно случайно. Он благороднейший и честнейший человек.

Провозглашалось везде! От театра до ярмарки!

С-сучка!

Лиассио вдохнул, выдохнул…

Ладно. В ближайшие лет десять в столицу ему хода нет. Уехать в другое государство?

Возможно. И невозможно. Всего имущества – фамильный особняк, который нельзя продать. По завещанию прадеда он переходит из поколения в поколение. Даже не попробуешь на кон поставить. Это внесено в списки королевского казначейства – только рискни и окажешься в тюрьме.

Лойри ты там, не лойри, а закон нарушать не дадут. Не так нагло…

А так достаточно денег у него нет. Работать?

Он – лойри! А не какой-то там дрянной ремесленник! Может, ему еще торговать прикажете?

Нет, Лиассио пытался. И кое-что даже получалось. Но запросы были большие, а деньги – маленькие. Вот и…

Невезуха.

А вот Тиварас…

Он – лойри. Может быть принят в обществе, может завести знакомства, может даже выгодно жениться – городок-то близок к Разлому. Может подождать своего часа и хапнуть что-нибудь у разломщиков. Поценнее. Тогда уж и уезжать. Или наладить сбыт в столицу… там посмотрим.

Но для начала – осмотреться. И устроить званый вечер. С музыкой, танцами…

Пригласить всех.

Трайши, лойри, даже самых богатых купцов. Осмотреться, завести знакомства, ну а потом… посмотрим!

Но поначалу надо быть очень осторожным. Вечер – да. Но никаких женщин. Служанок хватит.

Лойрио развернулся от подоконника. Рабыня как раз вытирала пыль с полок.

– Эй ты.

Девушка застыла на месте.

– Иди сюда. Наклонись да подол задери. Живо!

Рабыня с покорным вздохом исполнила приказание. Если господин желает – что ей остается? Может ведь и наказать, и даже убить…

Лиассио быстро сбросил напряжение и покинул комнату.

Девушка на несколько секунд опустилась на пол, вытерла слезы…

Да, рабыня. Но разве уже и не человек?

Лейра Адалан была довольна и счастлива.

Жениха спихнули, Таши опять же отстояли от притязаний певички, в леанти дела идут полным ходом – что еще надо?

Радость немного омрачала тень Шаруля.

Раш его принесла в Тиварас! Ну да ладно! Если полезет – тогда и будем думать, как справиться. А пока можно не переживать.

В самом крайнем случае…

Мало кто знал, что ланти может быть и ядом. Мастера ланти разве что. Некроманты – по роду занятий. Маги. Но больше…

Есть травы, специи, пряности, которые ни в коем случае нельзя употреблять вместе. Тем более – с ланти. В малых количествах и не каждый день – почему нет?

А вот если часто…

Они могут подсадить сердечко, могут сделать кровь густой и вязкой, так что рано или поздно она откажется двигаться, могут сгустить печеночные соки, могут… да тут многое зависит от сочетания. Сочетаний таких лично Лейра знала не меньше двадцати. Зачем?

Так ведь мастер.

А мастер должен знать, как не перетравить половину клиентов. А то так угостишь короля, например. Или – Раш с ним, с королем, близкого человека.

Если Шаруль сюда повадится и начнет создавать проблемы – почему нет?

Убийцей Лейра себя и отдаленно не считала. Если человеку понравился этот вид ланти – почему нет? Пусть пьет.

Умер?

Сердце отказало?

Ах, какое горе! Я буду очень долго плакать…

Лейри не была чудовищем. Но искренне считала, что, если на нее нападают, – она имеет право на защиту. Разве нет?

А жалеть каждого преступника… вот еще не хватало!

Пусть городская стража жалеет, что его раньше не схватила. Пфф!

В мире Амальдеи не были в ходу такие слова, как «гуманизм», «всепрощение», «мягкосердечие», и прочие радости. Ни к чему они тут были. Мир жесток. И может тебя съесть. --">