Джеймс Патрик Келли , Грег Бир , Брюс Стерлинг , Пэт Кэдиган , Руди Рюкер , Пол Ди Филиппо , Льюис Шайнер , Джон Ширли , Марк Лэйдлоу , Уильям Гибсон (фантаст) , Том Мэддокс (Tom Maddox) - Зеркальные очки

революция изменяет привычную структуру общества: от иерархии — к децентрализации, от жесткого контроля — к гибкому управлению.

Хакер и рокер — вот поп-культурные пророки десятилетия, а киберпанк — центральное явление: спонтанное, полное энергии, имеющее глубокие корни. Киберпанк порожден той версией реальности, где, словно в культурной чашке Петри,^[6] слились рокер и хакер, породив генно-модифицированный гибрид. Некоторым результат кажется странным, даже чудовищным, в других вселяет надежду.

Научная фантастика — если исходить из ее декларированных целей — про влияние технологий на жизнь. Но со времен Хьюго Гернсбека,^[7] когда наука еще была заточена в прочную башню из слоновой кости, обстоятельства сильно изменились. Прекраснодушная технофилия осталась в той ушедшей, медленной эпохе, когда власть еще имела существенный «запас прочности».

Для киберпанков технология уже интуитивна, она не олицетворяется безумными учеными и гениями не от мира сего, она вокруг и внутри нас. Не вовне, но рядом. Под кожей, зачастую — под черепной коробкой.

Но и сама технология изменилась. Не для нас паровые монстры прошлого: плотина Гувера, Эмпайр-стейт-билдинг, атомные электростанции. Технология восьмидесятых, сливающаяся с кожей, реагирующая на прикосновение, представлена персональным компьютером, плеером «Сони-Уокмен», беспроводным телефоном, мягкими контактными линзами.

Есть в киберпанке и сквозные темы. Модификация тела: протезы конечностей, имплантированная электроника, косметическая хирургия, генная модификация. Еще более актуальна модификация сознания: интерфейс, человек-компьютер, искусственный интеллект, нейрохирургия. Эти технологии фактически заново определяют природу человека, его самосознание.

Норман Спинрад в эссе о киберпанке отметил, что многие наркотики являются высокотехнологичными продуктами, это роднит их с рок-н-роллом, например. Отнюдь не мифологическая мать сыра-земля подарила человечеству лизергиновую кислоту,^[8] ее изобрели в фармацевтических лабораториях «Сандоз», совершив побег из которых, она распространилась в обществе со скоростью лесного пожара. Не зря Тимоти Лири назвал персональный компьютер «ЛСД восьмидесятых» — обе новинки обладают устрашающе мощным потенциалом. В силу этого они выступают в качестве лейтмотива направления.

Киберпанков, которые сами по себе являются гибридами — продуктами слияния культур, всегда привлекали пограничные зоны, территории, где, по словам Гибсона, «улица находит собственное применение вещам». К примеру, вызывающее, безудержное уличное граффити — производная обычных красящих аэрозольных баллончиков, не говоря уже о подрывном потенциале простого домашнего принтера и копира. Музыка скрэтч, изобретенная в гетто, превратила проигрыватель в инструмент для извлечения архетипического звука восьмидесятых, здесь фанк сливается с методом нарезок^[9] Уильяма Берроуза. «Все перемешать» — этот принцип искусства восьмидесятых применим и к киберпанку, и к панку, соединяющему воедино ретро с многодорожечной цифровой записью.

Восьмидесятые — пора переоценки ценностей, интеграции, многофакторного влияния, отказа от устаревших принципов, глубокого и широкого их переосмысления. Киберпанки стремятся к как можно более универсальным, глобальным точкам зрения.

Действие романа Уильяма Гибсона «Нейромант» — настоящей квинтэссенции киберпанка — происходит в Токио, Стамбуле, Париже. Декорациями «Фронтеры» Льюиса Шайнера служат Россия, Мексика и даже поверхность планеты Марс. В «Затмении» Джона Ширли описывается конец Европы. «Музыка, звучащая в крови» Бира затрагивают глобальные, вселенские вопросы.

Инструменты мировой интеграции — спутниковые информационные сети, транснациональные корпорации — очаровывают киберпанков, постоянно фигурируют в произведениях. Киберпанки не слишком уважают границы. Токийский «Научно-фантастический журнал» издательства «Хаякава» первым посвятил этому направлению целый выпуск, в ноябре 1986 года. Британский журнал «Интерзона» можно также назвать рассадником киберпанка: там публикуются Ширли, Гибсон, Стерлинг, основополагающие критические статьи, интервью, манифесты. Информационная глобализация — не просто символ веры киберпанков, но их цель.

Отличительной чертой киберпанка является также яркое визионерство. Авторы желают странного, --">