Сергей Николаевич Спящий - Вся жизнь в послезавтра

зале. Уж этот момент точно бы не забылся. Неужели он потерял память? Двадцать шестое число. Куда пропали двадцать три дня?

— Месяц — спросил Андрей — Какой сейчас месяц?

— Февраль.

Чем дальше, тем страшнее. День рождения Киры, новой пассии Антона, праздновали в апреле.

— А год?

— Тридцать восемь тысяч семьсот шестьдесят девятый от начала новой эры.

Андрей сглотнул: — Простите, какой?

— Вы правильно расслышали — ответила девушка.

Прикрыв глаза Андрей задумался. Его разыгрывают? Возможно, но он не представлял причин, по которым кому-либо могло бы понадобиться вводить его в заблуждение. Человеческий мозг странная штука. Иногда он просчитывает длинные цепочки событий предъявляя сознанию уже готовое решение и оценку вероятности именно такого сценария событий. Но эксперимент должен был начаться только завтра!

— Почему я сейчас так спокоен? — задумался Андрей: — Конечно, я не поверил, но внезапное пробуждение в незнакомой обстановке само по себе должно насторожить и мобилизовать организм. Я же спокоен как будто проснулся в собственной крохотной квартирке, где знаю каждый угол и каждую щель. Странно.

Снова открыв глаза он посмотрел на девушку. Её короткие тёмные волосы резко контрастировали со слащавым цветом одежды. Ещё Андрей заметил, что у неё карие глаза. Девушка молча смотрела на него.

— Тридцать восемь тысяч семьсот шестьдесят девятый — произнёс Андрей подивившись, что сумел без запинки повторить цифры. Они выглядели нереально большими.

Он обречённо уточнил: — От рождества христова?

— От первой великой революции — пояснила девушка: — Если хотите отсчитывать от рождества христова, то прибавьте тысяча девятьсот семнадцать лет.

Любопытно. Андрей прищурился. Карамельная девушка молчала и тогда младший научный сотрудник поинтересовался: — Почему мне это не шокирует?

— Потому, что я ввела вам противошоковое.

Её слова были логичны и он кивнул.

— Пожалуйста встаньте — попросила врач. Андрей решил, что она врач или, хотя бы, медсестра. А кого ещё можно встретить в больнице?

Откинув тонкое покрывало, Андрей спустил ноги с кровати. Её высота оказалась ровно такой, чтобы ему было удобно вставать.

В подошвы ног ткнулся шероховатый и тёплый пол. Он совсем чуть-чуть пружинил и на нём было приятно стоять босыми ногами.

— Всё же ковёр — отметил Андрей делая шаг. Он не удивился, если бы оказался нагим, но чресла целомудренно прикрывали белоснежно белые шорты. Настолько белые, что на них практически было больно смотреть. Пройдя до стены и обратно, Андрей вопросительно оглянулся на девушку. Она одобрительно кивнула.

— Может быть броситься на неё? — подумал младший научный сотрудник частного научно-исследовательского института занимающегося разработкой человеко-машинных интерфейсов: — Схватить за тонкое горло, потребовать сказать правду и не отпускать пока она эту самую правду не скажет. Какую именно правду? Конечно ту, которая понравилась бы ему.

Однако, возможно из-за действия химии, или чем там его накачали, чтобы бедный мозг не попытался сбежать от реальности ни в чёрную меланхолию, ни в безумную истерику. Андрей достал из вазы розу. Поднёс к носу, вдыхая пряный аромат вступающего на путь увядания цветка. Оторвав один из лепестков, растёр между пальцами и положил в рот. Похоже на салат в институтской столовой. Не иначе как из цветов его делали.

Девушка спокойно наблюдала за поеданием цветка. Она нисколько не боялась полуголого мужчины и, наверное, на то существовали причины. Испытав смутный и тусклый оттенок смущения, Андрей вернул розу в вазу и сел на кровать.

— Тридцать восемь тысяч лет — повторил он и девушка слегка наклонила голову, как бы подтверждая — да, тридцать восемь.

— Что изменилось за это время?

— Всё.

Андрей поднял голову: — Значит мы победили?

Она покачала головой, но не тронулась с места. Видимо ей было удобно стоять посередине комнаты.

— Ваше восстание провалилось. Власти знали о нём и заранее приняли меры.

Андрей хотел сказать, что никто не мог знать. Члены подпольных революционных ячеек имели сведения только друг о друге, и даже координаторы не представляли структуру всей сети. Единого центра просто не существовало. Революционное движение было выстроено по алгоритмам применяемым в распределённых вычислительных сетях свободной архитектуры. Один или два предателя или даже --">