Руди Рюкер - Джина и я

голосе.

Пауза, и он переключается на официальный, президентский тон вроде тех, которые звучат в программе новостей. Никогда не видел Буша по телеку, но сгружал видео из сети. Вообще-то, когда я смотрю на нечто на компьютерном экране — значит, это нечто мне крайне необходимо хакнуть.

— У нас серьезная проблема, решить которую должны нам помочь вы, — декламирует Джордж. — Давайте не по телефону. Наши сотрудники помогут вам добраться до места.

Съездить в Техас? Как эксцентрично! Сродни поездке в Антарктиду или путешествию к центру Земли. Может, это все розыгрыш? Голос и врямь похож на Бушев. Но, говоря по правде, это мог быть и Бен Бланк.

Бен и его друзья из «Культа мумифицированной задницы» — настоящие спецы в деле обработки голоса и телефонного фриканья. Они снимают подвал на Маркет-стрит совместно с (о да!) настоящей мумифицированной задницей в дальнем углу — неким телом, за десятилетия превратившимся в кожу с костями.

Бен любит поговорить о высокотехнологичных прибамбасах вроде нейронных сетей. Хотя на самом деле он и остальные «задницы» больше увлекаются хаканьем недокументированных возможностей программ и никогда не помнят, чего наделали. Единственная нейронная сеть, которую Бен использует, находится в его черепушке. Тем не менее «задницы» частенько преподносили сюрпризы. Поэтому я и думаю: а может, мой собеседник — их работа?

Мой взгляд блуждает по комнате и упирается в Людей в Черном. Часы на металлическом браслете, сверкающие туфли и обрызганные гелем волосы. Черт, определенно правительственные агенты. Шеф нетерпеливо машет руками — поторопись, мол, Джордж, мать его, Буш ждет ответа.

— Вообще-то мои услуги стоят денег, — говорю, с понтом такие заказы я каждый день получаю. — И вы должны оплатить дорожные расходы.

— Не до бюрократических тонкостей. Мои мальчики обеспечат вас всем необходимым. Только держите язык за зубами, сами понимаете. Встретимся вечером — приглашаю на шашлыки. Передайте трубку моему агенту.

Я передаю мобилу Шефу. Он немного «такточнает» в трубку, выключает ее и говорит своим людям фразу, глубинный смысл которой понятен только им:

— Задача: отчетырехсотшестьдесятшестить текущий пункт. Кодированный приказ приводит Амбала и Брэда-Студента в действие. Они продвигаются из одного угла комнаты в другой, ледоколом пробиваясь сквозь завалы моих грязных носков и трусов. Их цель — компьютер. Они собираются конфисковать все мои машины? То же самое хотели сделать агенты ФБР в связи с Фони-Фаном. Но я тормознул их требованием ордера от прокурора. И даже тогда я своей священной машины не отдал бы, а всего лишь скопировал бы данные на компакт-диск. Пытаюсь втолковать это Шефу, тот только отмахивается. СС не страдает юридической фигней. Попробуй останови их — и можно заказывать гроб.

Я глубоко вдыхаю по методу йоги. Силой воли давлю злорадную ухмылку, наблюдая как Амбал путается в проводах и пытается извлечь мою священную корову, пардон — машину. Ой, и второй компьютер! Ай! Глубокий вдох…

Ладно, что бы ни случилось, вся нужная информация в безопасности — мне ничего не стоит восстановить все из бэкапа. Копии всегда находятся на серверах «Собачьей жизни». А если вдруг, прости Гавсподи, что-то случится с серверами, у меня всегда под рукой «задницы» с их технологией «цифровых водяных знаков».

Знаете, такая технология, которая позволяет в обычный графический или звуковой файл спрятать немного важной информации, причем без потери качества исходного файла. Резервные копии моих файлов лежат себе спокойненько на некоем амстердамском музыкальном сайте. Хе-хе, когда вы слушаете записи Линкольна Логса на том сайте, вы одновременно читаете мою почту. Так-то.

— Могу я это у себя оставить? — спрашиваю, прижимая к груди лэптоп. — Там ничего такого. Просто он мне нужен — думать, жить, дышать.

Шеф кивает. Я пакую лэптоп и кое-какое относительно чистое сменное белье в наплечную сумку. Для Мирабеллы оставляю записку: «Унесен в Техас Людьми в Черном. Ни о чем не беспокойся, всего лишь проконсультировать одну большую шишку. Скоро вернусь. Вечером позвоню. Цём-цём, твой Вог».

Пишу и думаю о ее грудях, и губах, и голосе. Она — это что-то… В записке, разумеется, нет места Джине и Джорджу Бушу.

Мой сосед по квартире, Чарли, принимает душ, разыгрывая сам перед собой английского джентльмена: «Добрый день, профессор Элбоу! Только после вас, сэр Завонявшийся --">