Андрэ Мэри Нортон - Опасный спутник

квалификации на приграничной планете.

— Вы забываете, — хотя я не понимала, как он мог такое забыть, — что я не многообещающий мастер, не имею медицинского образования, и…

— Ты очень негативно настроена. — Но в его голосе не было нетерпения. — Это правительственный список. Есть и другие способы получить неплохое место, а именно — помощь по дому с детьми школьного возраста. Ты ведь помогала здесь при проведении занятий. И уж конечно, твой уровень подготовки выше, чем требуется такому помощнику. Разумеется, работа будет временной, но она даст тебе шанс эмигрировать. А в новом мире будут новые возможности. А если только группа эмигрантов не является тесной религиозной группой, то в приграничном мире правила не так строги. И возможно, что там ты получишь должность, которая на внутренних планетах недоступна для тебя из-за твоего пола.

То, что он говорил, звучало очень разумно. Было только одно слабое место.

— Могут решить, что я слишком молода.

— У тебя будут наилучшие рекомендации. — Он сказал это с такой уверенностью, что мне подумалось, не иначе как он уже все обдумал, и теперь требовалась только мое согласие.

— Тогда… тогда… я согласна! — Я всегда воображала себе, что если мне выпадет шанс покинуть Чалокс и устремиться к неизвестности далеких звезд, то я ни минуты не буду колебаться. А вот сейчас, сказав, что поеду, я почувствовала, что у меня как-то неприятно засосало под ложечкой. Как будто, стоя на пороге открытой двери, я ощущала безопасность оставляемой комнаты намного сильнее.

— Вот и отлично! — Он снова развернул мой стул так, что я смотрела ему в лицо. — Но помни, Килда, я обеспечу тебе средство только для первого шага, а уж как ты пойдешь дальше, зависит только от тебя. Вот что я могу для тебя сделать. Я назначу тебя одним из моих внепланетных репортеров. Ты будешь поддерживать свои навыки, записывая и отсылая для меня все, что, по твоему мнению, сможет пополнить эту библиотеку.

Я почувствовала, как напряжение внутри меня ослабевает. Теперь во мне зажглась искорка волнения. Наверняка немного я могла добавить к той огромной сокровищнице материалов из тысяч… из сотен тысяч миров, которую хранил Лазк Вольк. Но даже если всего несколько моих сообщений окажутся достойными для включения в библиотеку, это будет для меня большой честью.

— Так что решено, — оживленно сказал он. — Остальное предоставь мне. А сейчас — мне нужен обзорный доклад о Рухкарве в сравнении с три-ди записями с Икскотала!

Я занялась изучением двух лент с археологическими тайнами для этого обзора. В различных заботах пролетели три дня, заполненные работой. В сущности, я была так занята, выискивая захороненные временем факты — которыми никто не интересовался многие годы, — что на третью ночь, когда я вернулась к себе в комнату и со вздохом скинула с ног тапочки, у меня появилось подозрение, что Лазк Вольк беспрерывно гонял меня из одного конца архива в другой в каких-то своих собственных целях.

На четвертое утро, придя отчитываться о проделанной работе, я обнаружила, что он не обставлен рядами ящиков с лентами, а попивает чашечку кофе и пристально разглядывает проекционный экран, будто на нем сложные формулы. Когда я вошла, он остро взглянул на меня, потом указал правой нижней рукой на коробку на углу стола.

— Возьми это и надень. В десятом часу у тебя собеседование с джентльфем Гаской Зобак. Она остановилась в «Двойной Звезде».

— Надеть что?

— Одежду, соответствующую одежду, девочка! Если пойдешь в город в этом, — он указал на мое детдомовское платье, наряд из одного предмета, предназначенный для работы, а не для выхода, — то станешь центром внимания, хотя оно, предполагаю, будет тебе безразлично.

Я согласилась с этим и унесла коробку в кладовую неподалеку. Но была несколько удивлена, увидев содержимое. У меня был один наряд, который я иногда одевала, когда выполняла поручения, требовавшие выхода в город. Он был таким же простым, как и униформа, и однозначно свидетельствовал, что я училась в детском доме. Но эти изумительные изделия из шелковой ткани разительно от него отличались. Я видела, что такое носят — но только дочери семей, наделенных землей.

Здесь была пара брюк свободного покроя богатого темно-фиолетового оттенка. Сверху одевался пиджак такого же цвета, но из другой ткани: он была плотный и по фактуре походила на мех, с длинными рукавами, доходившими до пальцев; от пояса до горловины был --">