Дубль Д - Бред о славе

стояли на малом расстоянии друг от друга, что повозка не прошла бы. В центре, на входе с тропы, стояло самое широкое здание, где из окон горел яркий свет.

Привязав поводья к небольшому заборчику, рыцарь вернул вьюки на спину жеребца, а после, поправив шлем и отряхнув доспех с красным плащом поверх, устремил взгляд на входе.

— Скоро буду, не заскучайте.

Широко распахнув дверь с грохотом, для привлечения большего внимания, в проёме появился гордо стоящий рослый мужчина.

Лёгкий страх проявился на лицах посетителей от пугающего одеяния гостя.

Броня, выполненная сочетанием крепкой стали, а также золотого блеска поверх и в обводке на краях каждой детали, представляла из себя: грудной доспех с формой ярко выраженных мышц, выделенных драгоценным металлом, прикреплённые к нему наплечники в форме черепа c чешуйками на концах, пластинчатые птеруги. Полосованные золотом поножи и предплечья также были на концах увековечены черепами окружёнными цветками. За спиной воина свисал красный плащ удерживаемый фибулой формы человеческой руки. Голова была надежно укрыта шлемом, обладавшим высоким красным гребнем идущим прямой линией от затылка ко лбу. А само лицо пряталось за стальной личиной в виде черепа c решётками на месте рта.

Данный вид вполне разумно напугал людей, вместе к этому глубокий голос, слабо приглушённый металлом, добавлял уважения и властности к его обладателю.

— Приветствую вас, крестьяне! Я — Сэр Пастурнариас и я почтил вас визитом в этот поздний час с целью ночлега. Видите ли, дорога моя, — продолжил он вальяжно входя в помещение. — далёка, и я, на пару с верным скакуном и оруженосцем, устали и нуждаемся в мягкой кровати, сытной еде и согревающих напитках.

Под конец обращения он очутился в самом центре заведения и внимания его обитателей.

Небольшая тишина повисла в воздухе, наконец, медленными шагами, будто на убой, из-за прилавка вышел мужчина с почтительной растительностью, закованной в хвост на голове и лице.

— Простите господин, сейчас все будет сделано, вы только не злитесь, у нас в деревне с едой худо.

— Не сезон?

— Ох милорд, как раз наоборот сезон, да другие беды обступили.

Рыцарь с лёгким интересом в голосе наклонился к собеседнику.

— Требую поскорее рассказать все, как только подготовите мне трапезу, заведёте моего коня в стойло и накормите лучшим овсом, а оруженосца пригласите к столу. А это авансом. — в кожаной перчатке с железным кастетом появился, будто из воздуха, мешочек, размером с кулак, радостно звенящий от прыгающих в нём монет.

Лицо трактирщика расплылось в радости. Аккуратно взяв и прижав кошель к груди, он поспешно удаляется на улицу.

Довольный собой, мужчина уселся за ближайший пустой стол, развалившись на скамье. Подперев голову рукой, взгляд гулял по внутреннему убранству и людям. Лишённый всяких украшений, интерьер представлял лишь функционал — cтолы и скамейки, стоящие на обычных деревянных досках. Обыватели были под стать. Лишенные любой парадности они сидели в обычных рубахах да рабочих одеждах и внимательно, но не в открытую, глядели на необычного гостя.

В помещение с лёгкой спешкой вошёл хозяин, тут же вернувшись на кухню, и рыжая кудрявая девушка держащая в руке огромную книгу, а за спиной, не менее огромный, рюкзак. Угрюмо волоча массивные ступы к столу господина, она с грохотом плюхнула фолиант и, неуклюже подпрыгнув, села за стол.

Взгляды простого народа стали более явными, что очень порадовало честолюбивого рыцаря. Чувствуя себя солнцем принёсшим в это захолустье жизнь, он впитывал внимание с жадностью, поворачивая голову то влево, то вправо. Однако со стороны, медленно крутящийся шлем-череп, против желания его носителя, заставлял каждого резко отвернуться в сторону, руша все удовольствие.

Спустя время, трактирщик принёс несколько мисок с излучающими горячий пар супами, почти полностью состоящих из бульона.

— Благодарю, вот за ваши труды. — материализовавшийся кошель вновь позвянькивал от монет, но на секунду, рыцарь остановился протягивать его. Оглядевшись по сторонам, он громко на всю таверну произнёс. — Налей-ка всем лучшего пива, за мой счёт и давай расскажи, что за беды у вас!

Обрадованные внезапной щедростью лиц тут же начали вслух радоваться подарку от щедрого господина, пополняя его самолюбие ещё немного. Вскоре у каждого на столе стояла кружка пенного, опустевшая на половину так --">