Ада Николаева - Вестница твоей погибели

несколько частей, рыба проскользила по каменной кладке, всего на мгновение задержав стражников, но этого оказалось достаточно.

Бродяги и голодные псы бросились хватать рыбу. Лысый хозяин лавки, местный рыбак, выругался, когда не смог никого отогнать от своего товара.

— Лу́на, что ж ты натворила! — причитал он вслед убежавшей работнице. — И моя рыба, рыба! Все прочь от неё!

Девушка бросилась в бега, не зная, куда ей податься. Свернув за угол, она хотела бежать без оглядки, как вдруг горячая рука окрутила ее запястье и больно дёрнула назад.

«Догнали», — промелькнуло во взволнованном рассудке, но обернувшись, она увидела заросшего бесформенной бородой седеющего мужчину в порезанном кожаном нагруднике.

— Сюда. — Выпалил он, бесцеремонно затаскивая девушку в амбар, где некогда торговцы хранили свои вина и мешки с пряностями.

— Отсюда нет хода! — сообщила она.

— Ты от них и не убежишь, но можешь попытаться спрятаться.

Арчер приоткрыл дверцу погреба, прикрытую сверху соломой, и грубо толкнул девушку вниз, затем запрыгнул сам, закрыв за собой проход в деревянном настиле.

— Они… — мужчина сразу прикрыл ей рот ладонью, не давая закончить фразу. Носом она почуяла запах крови, исходящий от его руки.

Тени промелькнули в щелях скрипучего деревянного настила. Тяжёлые шаги и болтовня двух стражников заставили сердце Луны заколотиться, дыхание сперло, а рука сжала губы настолько сильно, что вот-вот и раздавит ей зубы.

— Остальные осмотрят город, а нам приказали обыскать рынок.

— Ей всё равно некуда бежать, скоро схватим, — заявил второй. — Как думаешь, она настолько тупа, что могла зарыться в соломе? — мужчина принялся ногой расшвыривать сухую траву.

«Вдруг отыщут вход?» — сердце Луны стучало так, что казалось слышным наверху, стоит ищейкам только прислушаться.

Стражники ушли. Рука мужчины сползла с её губ, оставив кровавый отпечаток. Облизав их от волнения, девушка ощутила медный привкус и сразу вытерла рот рукавом мантии. Глазами она отыскала источник крови: сквозь прорезь в кожаном доспехе сочилась тонкая струйка темно-красной жидкости.

— Я тебя знаю, — прошептала она мрачным голосом, не отрывая при этом глаз от кровоточащей раны.

— Ты целительница, подлатавшая меня несколько дней назад, — напомнил мужчина. — Жизнь за жизнь. Я не собираюсь ни у кого оставаться в долгу и только. Не строй на мой счёт иллюзий.

— Я и не…

— Замолчи и послушай. Я выведу нас ночью из города, а дальше иди куда хочешь. Я тебе не друг.

— Тогда позволь хотя бы вылечить тебя, — не дожидаясь ответа, Луна коснулась живота, но Арчер болезненно заломил ей руку. — Ничего себе благодарность, — без эмоций на лице отреагировала она, но всё же отрясла в воздухе горящее запястье. — Я вернула тебя из мёртвых, дай закончить начатое.

— Вернула… из мёртвых?

— Ты умер той ночью, — её голос становился безразличнее с каждым словом, будто она и не сотворила чудо.

— Разве целители способны на такое? — недоверие промелькнуло в голосе Арчера. — Я б запомнил, если бы умер.

— Не все способны помнить смерть, — к мрачности в голосе прибавился холод. — Как и чувствовать…

— Так ты меня нашла? Почувствовала мою смерть? — мужчина прислонил её руку к своему животу, давая понять, что позволяет залечить рану. Хотя скорее он желал испытать собственное недоверие и проверить, на что же способна эта пахнущая рыбой девчонка. — Лечи.

— Я ощущаю смерть каждого в этом проклятом городе, но… твоя смерть почувствовалась намного глубже. Такого раньше не случалось, вот я и вмешалась.

— Спасибо за спасение моей жизни?.. — произнес он вопросительным тоном.

— Я не спасала тебя, а избавляла себя от… Неважно.

— Да мне и не интересно. В любом случае я твой должник до тех пор, пока не выведу нас из города.

— Ты не обязан.

— За все нужно платить. Мир так устроен, ты не знала, девочка?

— У меня есть имя, — выдохнула она, заканчивая с ранением. — Луна.

— Закончила? Отлично. Теперь замолчи, будем дожидаться темноты в тишине.

В эту пору года рано темнело. И хотя Бравир самый южный город страны, на него дули те же холодные ветра. Ночь приносила с собой тонкую ледяную корку, покрывавшую собой извечно сырую землю. Даже в сезоны засухи в портовом городе всегда было влажно. Буйное морское течение оббивало берега не щадя людских построек. Горожане привыкли, что солёная --">