Тимофей Андреевич Жаворонский - Радужное стекло

гильз и других ёмкостей. Картина удручала, но также и интересовала. Мне сразу вспомнились советские постройки, по которым мы бегали в детстве. Они стояли посреди леса или на окраине города, словно были последним оплотом цивилизации…

– Опа, – улыбнулся Ярослав, – тут мы и возьмём батареи, – он открыл массивную и тяжёлую дверь, над которой висела табличка "Реактор" и смело вошёл в темную неизвестность. Я не спешил идти за ним и посмотрел на светящее сквозь холод и влагу, проникающее через открытую гермодверь яркое солнце. Оно приятно согревало и казалось, что даже не ослепляло.

Вдруг из глубины бомбоубежища послышалось тяжелое шарканье. Это был явно не Ярослав, он был в соседней комнате, противоположной по звуку. Шаги медленно приближались и мне становилось не по себе. Кто это? Живой человек? Зверь? А может, ещё кто-то?

– Ярик, – крикнул я в его сторону.

– Чего тебе? Я занят.

– Тут кто-то есть, – после этих слов я зашёл в комнату, где был мой новый знакомый.

– Не мели чепухи, здесь никого давно уже нет, – тут он осёкся. На толстой железной двери появилась кривая черная рука, она цепко схватила дверь и с нечеловеческим усилием начала её открывать.

– Значит так, – уверенно начал командовать Ярослав, – держи этот дробовик и встань за реактор, а я у входа. Стреляем одновременно, как я свистну.

Рассредоточившись по свои местам, мы стали ждать, когда дверь распахнётся и из неё кто-нибудь выглянет. Напряжение, словно сжатая пружина, было на пределе. Слушая гулкие шаги за дверью и то, как кто-то с той стороны пытается открыть дверь, я сильно волновался. Но через секунду шум за дверью стих и только металлические ладони замерли на косяке двери.

С недоумением посмотрев друг на друга, мы с Ярославом решили подойти и проверить того, кто нас потревожил. Держа оружие наготове, первым вышел Ярик. Как только он скрылся за проёмом, я последовал за ним.

Протиснувшись через проём, первое, что я увидел, это как мой новый знакомый вытягивает из спины робота кабели. Робот был весь в отверстиях и вмятинах.

– Батарея села, – не дожидаясь моего вопроса, с ответил Ярик, вытаскивая из клубка кабелей и проводов батарею, – у него одна секция повреждена, но ему на тридцать лет хватило.

– Как ты понял, сколько ему лет? – с недоверием спросил я. – У него на батарее нет указания года производства.

– Он из охранной системы бомбоубежища. С момента завершения войны прошло почти тридцать лет, поэтому я знаю, сколько ему. Здесь я гораздо дольше тебя пробыл. – Ярик сказал это довольно громко, что побудило меня закрыть свой рот и оставить "умные", по моему мнению, доводы при себе.

– Хорошо, а дальше куда?

– Пойдем к моей машине. Уверяю, она тебе понравится, – он с гордым видом, предсказывая себе моё удивление, пошёл к двери на улицу.

Большой диск солнца наполнял округу ярким оранжевым светом, словно хотел перед своим исчезновением за горизонт выжмать из себя весь остаток жара. Его яркие лучи скользили по треснувшим стёклам небоскребов и машин, падали на груды камней и густую растительность, отдавая им своё мягкое тепло. Лёгкое дуновение приятного и теплого ветра раскачивали верхушки молоденьких берёзок, поросших на крышах небольших домов и грудах серого кирпича.

Две освещаемые солнцем фигуры двигались по главной улице города к выезду. Там, среди разбитых машин, стоял одинокий и опрятный, по сравнению с своими коллегами, внедорожник. Зелёная маскировочная краска местами вздулась. Это значило, что и этой машине скоро будет конец.

– Вот мой красавец! – с гордостью заявил Ярослав, – я собирал его очень долго, ходил по музеям и гаражам.

– И зачем он тебе? Тут и других машин много, – я был немного в недоумении, ведь рядом были автомобили, куда лучше этого в плане проходимости.

– Он двадцатого века, из Горькова. А собирал его из интереса. Я много машин так восстановил, прячу их на своих перевалочных базах. Только уже не от людей, а от солнца и дождя. Мне ведь нужно между городами как-нибудь передвигаться. Сюда я как раз на этом внедорожнике приехал. – Тут его речь оборвалась, он стал более серьезным. – У тебя мало времени, иди обратно в ту больницу, да поскорее.

Я не стал с ним спорить и отправился обратно. Путь был недолгим. Дым от сгоревшего танка помог мне добраться. Тихо ступая по ступеням этого некогда оздоровительного учреждения, я обернулся назад посмотреть на почти что скрывшееся за горизонтом солнце, которое --">