Сергей Сураханский - Пустыня

время пить. Но это когда вы загораете на курорте, и запас воды у вас неограничен. Пейте на здоровье. Потейте и пейте ещё. Сколько влезет. А когда весь дневной запас умещается лишь во флягу, нужно знать, когда его употребить.

Да… Сам я, как-то давным-давно, будучи молодым и неопытным, оказался в такой ситуации. Хорошо ещё, что выход был учебным! Всё закончилось лишь моим позором, но никто не погиб. Потом, понабравшись опыта, я не раз, хрипло изрыгая проклятия, поил и нёс на себе таких же зелёных новичков, каким сам был когда-то.

Но хуже всего, если отряд набредёт на ручей… Измождённые люди, едва волочащие ноги, угадав впереди воду, устремляются к ней, переходя на бег. Откуда только берутся силы?! И уже ничто – ни гневные крики командира, ни здравый смысл – не может их удержать. Люди падают в воду и пьют, пьют… А Солнце равнодушно смотрит с зенита. Теперь, если отряд двинется дальше, уйдёт прочь от прохлады ручья в раскалённое марево Пустыни, жестокое светило свершит над людьми мучительную казнь… Командир в такой ситуации оказывается перед тяжелым выбором: оставаться на месте, сорвав своевременный выход на задачу, что зачастую равносильно гибели, или же двигаться дальше, имея в своём распоряжении уже не боевой отряд, а горстку деморализованных людей.

Как часто я, будучи уже опытным, повинуясь крику командира, бежал изо всех сил к ручью, чтобы успеть развернуться перед ним в боевую стойку. Так делали все, кто заслужил право на уважение. Мы помогали командиру, раздавая удары налетающим на нас обезумевшим новичкам, оттаскивая их от воды буквально за шиворот. Потом, когда удавалось вернуть дисциплину, каждый выливал из своей фляги нагретую воду и заполнял её новой, чистой и ледяной. Мы умывали руки, лица. Но не пили. И снова нужно было идти…

Так что, насчёт того, что в ближайшем ручье немедленно займусь дайвингом, я пошутил. Вернее, помечтал…

Вообще-то, в такой местности все переходы целесообразно проводить в тёмное время суток. По простым причинам. Во-первых, снижается вероятность быть обнаруженным противником. Во-вторых, ночной холод – это не зной. А днём лучше всего замаскироваться в какой-нибудь расселине, организовать охранение и спать. Но это в теории. На практике всё зависит от времени выхода на задачу. Вернее, от того, сколько его осталось. И если что-то в пути заставило отряд выбиться из рассчитанного графика, то, как говорится, терпи и топай.

Вот и сейчас вышло именно так. Появилась опасность быть обнаруженными – чужие поисковые группы рыскали по ближним ущельям. Вряд ли искали именно нас, но, хочешь, не хочешь, пришлось дать большой крюк…

…Наконец-то!!! Привал. Ах, даже нет! Четырёхчасовой отдых. Сон! Кряхтя, стаскиваю с себя всю упряжь. Кажется, что тело стало легче наполовину. Сажусь на камень, дрожащими руками отвинчиваю пробку фляги. Смотрю на небо. Солнце зацепило пики гор. Благословенный час! Закрываю глаза и делаю большой глоток. Теплая, отдающая дезинфицирующим средством жидкость, которая была когда-то холодной водой, помедлив немного, проваливается в меня. Первый глоток. Не торопиться! Вдох… Выдох…Терпеть! Терпеть!! Иначе может стошнить. Второй глоток. Два глубоких вдоха… Терпеть!!! Осматриваюсь по сторонам, выбирая место для отдыха. Пожалуй, вон та трещина с кустами колючки по краям… Если нарвать неподалёку ещё немного, положить на себя сверху, вполне сойдёт. Третий глоток. Самый большой. Три вдоха. Мозг, наконец-то, начинает верить информации рецепторов, и тело реагирует на воду. Расслабление, почти блаженство… Ну вот, потом, через пару минут, я хлебну ещё, значительно больше. А когда устроюсь на ночлег, выпью ещё столько же…

Командир даёт знак группе собраться. Место для ночёвки он выбрал профессионально. Есть где спрятаться, откуда вести наблюдение, куда отходить, если что… Я слушаю его немногословные распоряжения и удивляюсь, откуда в этом человеке столько выносливости. Тихий голос не дрожит, жесты спокойны и уверенны. Как он умудряется противостоять смертельной усталости? А ведь на его висках уже блестит седина… Впрочем, я не знаю, сколько ему лет. Командир распределяет нам время дозора и отпускает.

– И не забудьте Молитву…

Ах, да! Точно. Молитва… Надо же, до того устал, что чуть не забыл! Не отключиться бы прежде, чем успею её дочитать. Повеял прохладный ветерок – предвестник ночного холода, от которого будут стучать зубы.

И вот я в спальном мешке. Всё компактно пристроено в пределах --">