Amazerak - Вражда

внутри крупицы светящегося вещества, парящие в воздухе.

— Вот то, о чём я вам говорил, — объявил Пахомов. — Настоящее чудо! В этих частицах содержатся все виды энергии, причём в таком количестве, которых хватит, например… ну хотя бы на отопление этой комнаты в течение месяца. Сейчас работаем над оптимизацией процесса и стабилизацией заряда. Первый шаг сделан, но работы предстоит много. И… без высокоточного оборудования, боюсь, будет непросто.

— Будет оборудование, — заверил Максимилиан Сергеевич, — всё будет. Вы главное, не останавливайтесь. То, чем занимается ваша группа — это, не побоюсь того слова, величайший труд в истории, — он поднял вверх указательный палец.

— Скажите, пожалуйста, Василий Семёнович, — обратился я к Пахомову, — а хотя бы в теории возможно сдерживание аннигилированной зоны?

— Артём Эдуардович, вопрос непростой, — вздохнул старый учёный. — Я бы сказал, что на данный момент для этого не существует технических средств. Гипотетически можно придумать способ обогащения такого количества аннигилированной материи, но на практике… — он развёл руками, — увы, пока выглядит не очень реалистично. Но наука на месте не стоит. Ещё десять лет назад даже то, что мы делаем сейчас, было немыслимо.

— Вот видите! Ничего нет невозможного, — вмешался Максимилиан Сергеевич. — Первый шаг сделан — и это главное. Остальное — вопрос времени. А если что нужно, сразу говорите Борису Алексеевичу. Он передаст нам, а мы уж с Артёмом разберёмся. Сейчас важно не сбавлять оборотов. Когда приступите к созданию источника питания?

— Увы, пока не могу назвать точных сроков, — Пахомов немного стушевался от такого напора со стороны великого князя. — Есть ряд трудностей… У нас была заминка в связи с известными событиями. Персонала не хватает… Но мы трудимся не покладая рук.

— Василий Семёнович, — я снова обратился к нему, — а есть ли новые данные про терраморфов? И что за дыра в центре франкфуртской зоны? Вам ведь известно об этом явлении?

— Про терраморфов, боюсь, ничего нового сказать не получится. Мы этим вопросом не занимаемся. А про дыру мне известно, да, — Пахомов закрутил крышку и поставил баночку обратно в ячейку. — Существует ряд гипотез, проверить которые пока не представляется возможным. Пока наиболее обоснованной выглядит версия, что чёрная дыра — это следствие окончательного распада материи. Серый песок — это промежуточная стадия, в нём остаётся первооснова, благодаря которой частицы можно «оживить». Когда же эта первооснова утрачивается, образуется пустота. Материя превращается в ничто. Про причины сказать ничего не смогу. Чтобы понять их, нужно наблюдать и изучать данный процесс. У нас нет такой возможности. Мы не знаем, что происходят на границе существования и несуществования, и боюсь, не узнаем ещё очень долго.

— Значит, рано или поздно наш мир превратится в одну огромную чёрную дыру?

— Ну знаете ли, Артём Эдуардович, а когда-то ведь и Солнце погаснет, — учёный снисходительно улыбнулся. — Но произойдёт это так нескоро, что вряд ли нам есть смысл об этом сейчас беспокоиться.

Перед моим мысленным взором вдруг предстало то жуткое зрелище — дыра в центре франкфуртской зоны и окаменевшие существа, застывшие на краю пустоты. Похоже, ближайшие сотни лет человечеству придётся потратить много сил на то, чтобы сдержать угрозу, которую оно само себе создало.

— Что за чёрная дыра? — спросила Вероника, которая внимательно слушала всё, что говорил учёный, хотя, кажется, мало что понимала. — Тут она есть? Можно посмотреть? И где эти существа… терраморфы?

— К счастью, ничего подобного тут нет, — усмехнулся я. — Так что не надейся.

— Блин, а жаль. Ты-то видел уже, я тоже хочу посмотреть.

— Есть в этом мире вещи, которые лучше не видеть.

Когда экскурсия по лаборатории была окончена, я с Вероникой, Белозёрский и Пахомов оделись в синие защитные комбинезоны, забрались в вездеход, в котором как раз имелось четыре пассажирских места, и отправились к серой зоне, что находилась в километре от базы.

Заезжать далеко не стали. Остановились на границе аннигилированной зоны, вылезли из вездехода.

В комбинезонах было жарко. Солнце радостно светило на небе, за спиной зеленела растительность, а перед нами простиралась мёртвая пустыня, по которой ветер носил тучи серого песка.

— Хм, и это всё? — голос Вероники звучал приглушённо под защитным --">