Александр Гогладзе - Wing-s-wing

— Мировое правительство — труп. Человечество снова расколото на части, пусть это ещё и не так заметно.

— Да вы сепаратист — усмехнулся Гуров. — Прошу прощения.

— Сепаратизм тут ни при чём. Я не сторонник ни одной из действующих идеологий. Но я знаю, то, что сегодня считается крамолой, завтра будет государственной идеологией.

Антон провозился полторы минуты. Долгие годы электроника прозябала в спящем режиме, нужно было лишь пробудить её, запустить питание, обманом получить права администратора. На последнем этапе система почти не сопротивлялась. Строение ожило. Красным загорелись кнопки вызова лифта. Створки с лёгким скрежетом раскрылись, приглашая гостей внутрь. В кабине загорелся свет. В сердце башни мерно загудел генератор.

— Незаконное проникновение на закрытую территорию, хакерство, и мародёрство, — Гуров загибал пальцы. — Тянет на пожизненное. Надеюсь, правительству плевать на это место.

— Солидарен, — поддержал Том.

Кабина звякнула, створки открылись и выпустили пассажиров в округлый зал. Всё вокруг оказалось покрыто пылью.

У стены ютился кофейный автомат, а рядом на встроенной платформе восседал робопопрошайка. Из-за полированного корпуса он напоминал антропоморфный электрочайник. Глазницы и рот зловеще подсвечивались жёлтым. Робот обнаружил гостей, оживился и топорно затряс рукой с терминалом оплаты, который выглядел как декоративная баночка для мелочи. Защёлкали механические створки глазниц и рта, динамики выдали синтетический голос:

— Помогите, ради бога. Помогите, ради бога.

— А?! — Том вздрогнул и покосился на чудо-техники. — Отлично… Вот к чему приводит человеческое тщеславие.

— При чём тут тщеславие? — спросил Антон. Железяка застала в врасплох и его, но он не подал виду.

— Ну, как же… Есть связь между тщеславием, неуверенностью и мелочной благотворительностью.

— Не понимаю.

— Очень жаль, — Том вздохнул, развёрнутого ответа не последовало.

Кабина фуникулёра на шестерых человек пряталась в башне и вплотную примыкала к посадочной платформе. Двери были открыты. Пыльные диванчики ждали новых пассажиров. Три больших круглых окна немного помутнели, но теперь готовились пропустить через себя сибирские красоты — с внешней стороны вовсю орудовали щётки стеклоочистителя.

Пока Том стряхивал пыль с дивана, чтобы сесть, Антон возился с очередной панелью управления.

— Ну что там? Всё в порядке? — спросил Том, вальяжно усаживаясь в кабине.

— Да, линия без повреждений, системных ошибок нет, питание без перебоев.

Антон зашёл в кабину, нажал на кнопку и сел напротив Тома. Пыль наверняка останется на одежде. Но перед кем красоваться в руинах?

Двери захлопнулись и щёлкнули. Наверху загудел мотор, открылись башенные ворота. Кабина наполнилась светом. Фуникулёр поплыл в сторону северного берега.

Внизу чернел Енисей. С высоты туман над городом казался редким. Уже можно было разглядеть детали: хорошо сохранились серые коробки жилых зданий, ещё лучше — высотки бизнес-центра. Одни улицы утопали в зелени, другие по каким-то причинам предпочитали наготу. В серости голых районов проглядывали вереницы ржавых останков.

— Добро пожаловать в Красноярск, Том, — торжественно объявил Гуров.

— Добром тут и не пахнет, — с печалью сказал Том, глядя на проплывающий внизу остров. — Первая ошибка Зенона…

— Искусственного суперинтеллекта? — спросил Гуров.

— Да. Всё, что здесь произошло, привело нас… Как вы это называете… К разбитому корыту.

— Машины не виноваты, виноваты люди.

— Мудро подмечено, — Том с уважением кивнул. — Когда красная дрянь вырвалась из местных лабораторий, военные сразу же приступили к подрыву мостов, изоляции города и расстрелу прорывающихся беженцев. А потом все узнали, что «Шикша» быстро нейтрализуется в открытой среде и за пределами активного радиуса.

— Да, я слышал об этом, — сказал Гуров и замолк в надежде, что англичанин закончит удручающий монолог.

Кабина пристыковалась к платформе. Интерьер оказался похожим на южную башню: такой же зал, лифт и даже робопопрошайка на месте.

— Помогите, ради бога. Помогите…

Они вышли на разбитую набережную. Асфальт доживал последние дни, плитка местами ещё держалась. Панельные хрущёвки вблизи выглядели настолько хрупко, что, казалось, развалятся от одного пинка — вот куда точно не стоило заходить.

Антон сверился с --">