Павел Дримпельман - Книга 6: Восстание Маликании

ничего не говорить императору, но, как и во все остальные разы, Солар вновь грамотно подобрал слова убеждения.

— Не забывай, что мы преследуем две цели, брат. Убив лидера культистов, мы резко вырастим в глазах Варнека и пристыдим за то, что тот сомневался и недооценивал нас. Главное, я надеюсь положить конец вашей не нужной вражде. Если б Варнек был здесь, наши с тобой достижения обесценились, всю славу брат забрал бы себе.

Доводы Солара были неопровержимы. Энерайзу оставалось лишь кивнуть, принимая поражение в этом споре. Он сосредоточился на происходящем за тайной дверью, вслушиваясь в гул множества голос.

* * *

В задних рядах культистов, собравшихся в круглом просторном помещении, выдолбленном в скале, затерялись воины императора и он сам. Варнек с презрением находился среди этих предателей, едва сдерживая свой гнев. Они открыто попирали Муликанию и его самого в своих разговорах, пока дожидались Сплочителя. Один из выродков даже посмел обратиться к нему со словами, «Не могу поверить, что мы смогли в открытую напасть на их планету-столицу! Император Варнек оказался жалким глупцом и слабаком. Скоро мы обрушим империю Муликан и спляшем на его костях!» Варнеку Муликан стояло невероятных усилий кивнуть в ответ, а не размазать культиста. Он постарался отвлечься, начав осматривать помещение. Ничего не обычного, просто комната в скале, в которую ведут множество ходов. Из украшений были только два флага старой Муликании и Маликании, которые свисали длинными полотнами по обе стороны помещения. Варнек уже и позабыл, как выглядело когда-то их первое знамя, еще до войны на порабощение. Прекрасный кежахиж, будто на жердочке восседал на макушке их родного мира, широко расправив крылья, окрашенные в два цвета — зеленый и оранжевый.

«Позорище…» — прошипел император у себя в голове.

Затем внимание привлекла черная гранитная кафедра, возвышающаяся на темно-зеленом обсидиановом ораторском помосте, к которому вело два входа и одна лестница снизу зала. Если верить Солару, то Сплочитель должен показаться из одного из этих входов, а сам он прячется где-то там же в секретном помещении. Они зажмут главного предателя с двух сторон без шанса на побег.

— Удалось найти Энерайза? — не в первый раз спросил император у одного из подчиненных по внутреннему каналу связи.

— Никак нет, господин. Великий Энерайз словно исчез средь песков. Нет ни его самого, ни одного воина из легиона, кроме Пармида Варла, который по-прежнему находится в лечебной коме.

— Что во имя сухих ветров происходит?! Мне нужен мой брат и его сила, без которой нам будет куда тяжелее разворошить это ядовитое гнездо, — на краткий миг император удивился тому, как легко он признался в том, что ему нужен старший брат.

— Наши разведчики делают все возможное…

— Тогда начинайте делать невозможное, — прошипев сквозь стиснутые зубы, перебил император.

Он вновь прикинул соотношение сил. Двадцать кежахишских гвардейцев с его стороны и столько же у Солара. И того, сорок мастеров шестнадцатого круга в одном помещений, плюс флот Муликании, ожидающий сигнала в любой момент. Им понадобится около часа, чтобы пересечь меж пространственный туннель и прийти на помощь. Казалось, этого должно быть достаточно… но. Варнек посмотрел вперед, на исполина, возвышающегося средь простых смертных. Один из величайших воинов известной им вселенной, неудержимый, неустанный. Лишь единожды в жизни Варнек видел, как тот упал и никак не мог представить, что увидит хотя бы еще раз. Белиндор в близи казался еще опаснее. Существо, рожденное быть разорителем миров и властителем полей битв. Рядом с ним стоял не менее опасный Мальдрус, безумец, сеющий хаос и смерть по пограничным мирам Муликании. Но больше всего нужно было боятся неприметную уродливую тварь, едва достающую маликанцу до пояса. Обманчивая слабость скрывала за хлипким тельцом неутолимую мощь, способную давить миры и империи словно переспелый фрукт. Лейдергад, Сокрушитель Миров, чемпион турнира. Лишь одно существо вызывало в императоре Варнеке больший трепет, граничащий с уважением, от кого он этого не ожидал, завидев впервые. Тот, кто вначале вышел под презрительный свист публики, тот, кто сквозь кровь и смерть взошел на пьедестал славы, купаясь в ее лучах. Став символом нерушимости, несгибаемости, тот, кто заставил дрожать даже самого Сокрушителя Миров, тот, кто способен убить бессмертного — Джорелл --">